Дина Рубина: Протестующие хотят вольно дышать в своей стране

Фото: ИТАР-ТАСС

Площади и книги

"Я вижу, что Россия во многом проснулась, проснулась молодежь, и это, конечно, замечательно. Мне кажется, что это к лучшему, потому что мне хочется видеть Россию свободной, абсолютно ответственной за все свои поступки, и хочется видеть абсолютно свободную молодежь, - размышляет писательница, - "Молодежь всегда собиралась: она может собираться в дискотеках, может собираться на площадях. Хорошо это или плохо я не знаю, но это проявление общественной деятельности, это проявление какого-то желания быть вместе – это жизнь".

Говоря об изменениях в общественно-политической жизни Д.Рубина замечает, что она слишком редко бывает в России, чтобы рассуждать на эту тему "полноценно и авторитетно".

"Любой порядочный человек сейчас должен ратовать за честные выборы. Они просто порядочные люди, которым хочется, чтобы в стране, где они живут, было вольно дышать, чтобы человек был ответственным за свой голос, который он опускает в урну, чтобы он знал, что этот его голос сыграет пусть небольшую, но все-таки свою роль. Это как раз нормально, и это радует", - говорит она.

Однако замечает, что сама никогда бы не стала подобно ее коллегам по цеху из "Лиги избирателей" заниматься гражданской активностью. "По моему глубокому убеждению, несмотря на российские исторические традиции, самое лучшее, что я могу сделать, это книги, которые я пишу. Кроме всего прочего, у каждого человека свой темперамент. Один будет сражаться до последнего по любому поводу: будь то контролер в автобусе или демонстрация на Болотной площади, а другой станет спокойно писать свои произведения, и они, возможно, останутся дольше, и скажут об эпохе гораздо больше, чем горячие письма, стихотворения и прочие выступления в каких-то блогах. Это таинственные вещи, тут уже дело касается темперамента", - поясняет она.

По мнению писательницы, опыт, полученный на митингах, не всем помогает уловить дух времени: "Кто-то сидит у себя в кабинете и отлично передает эпоху, а кто-то бегает на все совершенно выступления и демонстрации, и передает эпоху слабовато, а кто-то бегает на демонстрации, и замечательно передает эпоху. Это вопрос, я повторяю, гормональный, вопрос темперамента, склада характера".

Брутальная Россия

"Если честно, мне Москва с каждым приездом кажется все жестче, все бросче и все наглее. Не в смысле наглости, а в смысле какой-то брутальности. От названий ресторанов и разных закусочных до языка, которым люди говорят", - смотрит со стороны на страну Д.Рубина. После долгого расставания перемены ощущаются особенно ярко.

"Вдруг выяснилось, что люди часто говорят как бы в прошедшем времени. "Так, встал, пошел!". С этим я столкнулась в "Эрмитаже", не сейчас, в прошлый приезд. Я стояла, подпирала стенку, она совершенно была не в картинах. Ко мне подошла тетечка, довольно энергичная, в возрасте, но крепенькая, по-видимому, служительница, и сказала: "Так, от стенки отлепилась и встала ровно". Я не поняла про кого она рассказывает сначала, что это за история. Когда я ей сказала: "Так, перестала хамить", она как-то сразу утихла. И я поняла, что, по-видимому, сейчас в России надо говорить на этом языке, чтобы тебя поняли", - сетует литератор.

Она признается, что отвыкла от мегаполиса, и очень устает, приезжая в Москву, однако ее неизменно радуют читатели, приходящие на встречи: "Я всегда оторопеваю от количества людей, которые бывают на встречах, от того, что люди почему-то еще читают мои книги, они почему-то нравятся им. Когда разговариваешь с каждым отдельным человеком, то это так приятно: тебя понимают, и ты чувствуешь родную душу всегда. Откуда берется этот новый язык, как он воплощается в жизнь, я не знаю. Но эти слова: "креатив", "позитив" - это то, что невозможно, трудно переварить душе литератора, литератора пишущего по-русски. Почему-то уже прилипло к языку, и начинает жить как, знаете, такой паразит в кишечнике, и просто уже превращается в язык, в некий организм языка. Это очень как-то обидно".

История рассудит графоманов

"Нам на близком расстоянии кажется, что сейчас очень много писателей. Я до сих пор помню, как я обалдела, когда вышел двухтомник "Писатели чеховского времени". И если бы вы знали, сколько там было писателей: и какой-то Ясенский, какая-то Киселева, какая-то Шаврова – там была масса писателей, мужчин и женщин. И очень многие из них имели успех, но остался Антон Чехов. Мы не можем знать, кто останется. Может быть какой-нибудь писатель, который издается небольшим тиражом в 3-5 тыс. экз. останется, а какая-нибудь детективщица, которая выходит тиражом 400 тыс. экз. абсолютно изгладится из памяти читателя. Это трудный процесс. Для того, чтобы понять, кто остался, и кто будет дальше, надо отодвинуться хотя бы лет на 50", - заметила Д.Рубина.

Впечатление засилья пишущих создается из-за того, что люди ходят тропами интернета. "И вот эти дороги интернета обязательно приведут вас к пишущим людям, потому что это очень заманчиво, если ты написал несколько абзацев, тиснуть их на большую аудиторию. Это дает свободу и графоманам, безусловно, и талантливым людям. Талантливых будет видно лет через 10-20, имели ли они право внутреннее и общественное, размещать свои тексты в интернете. А графоманы уйдут: они просто будут заниматься своими делами – менеджментом и прочими делами. Вот и все. На самом деле, это очень просто. Жизнь отлично регулирует эти вещи", - верит в естественные процессы Д.Рубина.

В то же время в интернете можно скачать произведения всех писателей, которые этого вовсе не хотят. Тема книжного пиратства задевает Д.Рубину за живое.

"Не наступайте на больную мозоль! Знаете, почему я еще люблю выступать в книжных магазинах и подписывать книги этим людям, которые приходят, выкладывают деньги, и покупают книгу, хотя могли бы скачать ее бесплатно от этих разбойников, кто выкладывает в интернет достояния чужого труда ничтоже сумнясь. Полагая, что они угощают этим публику. "Прочти, неплохая". А автор – не обеднеет. Никогда в жизни эти люди бы не допустили, чтобы их на селедке обсчитали в любом продуктовом магазине.

Никогда в жизни они не допустили бы, чтобы им уплатили зарплату на 3 дня позже, потому что они ценят свой труд. А труд писателя не обязательно ценить", - эмоционально реагирует литератор, - "Ну что такое писатель – сидит там какая-то дамочка, калякает, ну что, забавно, почитать можно, перекинь Маньке, Даньке, Дашке и Кольке. И от этого я прихожу в тихое бешенство. И даже уже не в тихое, я прихожу в ярость от того, что в пространстве интернета нет законов, и любой может меня ограбить. Любой может залезть мне в карман!".

Оконный вопрос

В новой книге Д.Рубина после трех романов вернулась к малой форме. "Окна" - это сборник из 10 лиричных новелл, сдобренных картинами мужа писательницы, художника Бориса Карафелова. Объединены они "оконной" темой.

Это "идея этой книги об окнах, об окнах вообще — тех, что прорублены для света и воздуха, но и для взгляда, бегущего вдаль; об окнах, сыгравших важную роль в чьих-то судьбах; и об окнах, которые нельзя не упомянуть просто так, для полного антуража истории", - объясняет автор во введении, -

"В сущности, думала я, тема окон в искусстве не нова, но, как говорится, всегда в продаже. Окно — самая поэтичная метафора нашего стремления в мир, соблазн овладения этим миром и в то же время — возможность побега из него. Однако это и символ невозможности выхода вовне, последний свет, куда — с подушки — обращены глаза умирающего, не говоря уже о том, что для узника окно — недостижимый мираж свободы, невыносимая мука…". Любимое окно автора – окно ее нынешнего дома, которое смотрит на

Гефсиманский сад.

Обнаружив в картинах супруга также множество окон, Д.Рубина "расширила ими пространство книги" – это не иллюстрации, а новые уровни восприятия историй.

По ее словам, книга не является "страшно автобиографичной", но там есть новелла о детстве, парочка новелл о ее путешествиях и описание судеб отдельных людей.