Как российским городам развиваться в кризис
У местных властей в России не так много возможностей для антикризисного маневра. Главное сейчас — удержать человеческий капитал, чтобы не потерять следующие десятилетия.
Кризисы распространяются неравномерно. Почти во всех развитых странах после глобального финансового кризиса 2008 года были города и регионы, где экономика продолжала расти, и места, где спад был очевидным. В Чили наиболее болезненным кризис оказался для городов в регионах, специализирующихся на добыче меди. В Германии существенный спад в 2008–2011 годах испытали как отсталые города на востоке страны, так и города в западных провинциях, считающихся богатыми. Города же, специализирующиеся в автопромышленности, избежали глубинного кризиса, несмотря на глобальное падение спроса. Как вообще городская экономика реагирует на кризис?
Краш-тест городского бюджета
В первые месяцы кризиса ни у городских, ни у региональных властей почти нет возможности реагировать. В США в 2008 году кризис наиболее остро ощутили Майами и Орландо, где предкризисный рост был связан с бумом на рынке недвижимости. Кризис обернулся для этих городов массовым банкротством ипотечных заемщиков и сворачиванием строительного сектора.
Шоковая фаза нынешнего российского кризиса пока куда менее драматична. Но первая волна кризиса привела к резкому падению покупательной способности населения и сокращению спроса на товары не первой необходимости. В результате, например, в Калуге с начала года стали закрываться автосборочные цеха международных концернов. Именно Калуга считалась до недавнего времени одним из лидеров по привлечению иностранных инвестиций, но эта модель роста оказалась не адаптированной к новым экономическим условиям.
Во-вторых, на фоне внешних потрясений проявляются проблемы, связанные с ошибками финансового менеджмента и общей некомпетентности властей. В США быстрый экономический рост и рост цен на недвижимость долго скрывали безответственную бюджетную политику многих городов. Однако после кризиса стало очевидно, что огромные долги вкупе с падающими доходами и чрезвычайно высокими пенсионными обязательствами поставили многие города на грань банкротства.
Российским городам такое грозит куда в меньшей степени. Городские власти в России имеют очень мало полномочий в бюджетной сфере. Самым существенным налоговым источником пополнения городского бюджета должен быть налог на недвижимость. Однако как минимум до 1 января 2016 года он исчисляется по инвентаризационной, а не рыночной стоимости, и налоговые поступления никчемны. Городские бюджеты продолжают сильно зависеть от поступлений из региональных и федеральных бюджетов. Даже в весьма процветающем Ханты-Мансийске доля доходов от трансфертов из других бюджетов составляет более 70%. А рынок муниципальных заимствований в России по-прежнему развит слабо, что ограничивает возможность городов залезать в большие долги.
Получается, что сверхцентрализованная бюджетная система России хотя и ограничивает возможность городов инвестировать в социально-экономическое развитие в фазе роста, зато посткризисные дефолты российских муниципалитетов в целом маловероятны.
Кризис за горизонтом
Интереснее всего долгосрочные последствия кризиса для городов. Нефтяной кризис 1973 года, когда цена нефти за считанные дни взлетела с $3 до $12 за баррель, во многом открыл для азиатских производителей автомобильный рынок США. С этого момента можно отсчитывать кризис американского автопрома, отголоском которого стал многолетний упадок и недавнее банкротство Детройта.
Именно на фоне таких масштабных сдвигов становится ясна устойчивость городской экономики. Деиндустриализация второй половины XX века подарила нам множество примеров заката и перерождения городов. Детройт, Ливерпуль и Ньюкасл навсегда утратили свой былой вес. Нью-Йорк и Лондон, утратив статус портовых столиц, переродились в финансовые центры. Английский Манчестер и испанский Бильбао благодаря многолетней продуманной экономической политике смогли изменить свою судьбу, переродившись из индустриальных гигантов в центры креативной экономики.
Экономист Эдвард Глейзер проанализировал способность города перерождаться в ответ на масштабные перемены в экономике на примере Бостона. Он пришел к выводу, что для этого нужны три качества.
Болезненные решения
Во-первых, это разноплановый характер экономики — низкий уровень зависимости от одной индустрии или одного предприятия. Во-вторых, лояльность населения и бизнеса своему городу. Из кризисного Детройта уехала наиболее благополучная часть населения; в Бостоне такой утечки мозгов не наблюдалось. Отчасти это связано с привлекательной городской средой, наличием престижных университетов и богатой историей, что формирует привязанность людей к городу.
В-третьих, это человеческий капитал. На пике могущества индустриальных городов пределом мечтания для населения была работа у сборочного конвейера, в ходе которой не формируются навыки, применимые в других отраслях. Это делает и людей, и город беззащитными перед кризисом. Преодолеть невзгоды могут те города, где люди постоянно развивают навыки, которые востребованы экономикой сегодня и будут востребованы завтра. В XVIII веке Бостон был столицей мореплавания, к концу XIX века стал промышленным гигантом, а сегодня — центр высоких технологий. Ему удается привлекать и развивать таланты, поэтому он и смог преодолеть два масштабных структурных кризиса за последние 200 лет.
Все это не тривиальные задачи для городов, вечно ограниченных в ресурсах, зависящих от милости высших инстанций и четырехлетних политических циклов. Далеко не все в таких условиях способны мыслить 20–30-летними горизонтами. Бирмингем, когда-то считавшийся городом тысячи ремесел, более 20 лет находился в глубоком упадке. И только в 2000-х после масштабных инвестиций в инфраструктуру и городскую среду стал медленно возвращать себе звание второго экономического полюса Англии, но это потребовало более десятка лет и множества непопулярных решений.
Российские города нередко изолированы от политических и рыночных законов. Успех администраций часто измеряется не созданными рабочими местами, а способностью отстоять популярность партии власти, бюджеты слабо связаны с ростом городской экономики. Но этот вакуум не вечен. Когда поддерживать упадочные предприятия и реструктурировать кредиты за счет резервных фондов будет уже невозможно, выживут города, сумевшие создать условия для новой экономики, основанной на человеческом капитале, готовые принимать и исполнять болезненные решения. К этой суровой реальности надо уже готовиться.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.
