Контрабанда животных прибыльна так же, как и торговля оружием

"Биотовары" большей частью экспортируют из страны, говорят эксперты, обеспокоенные отсутствием на границе специальных пунктов передержки (большая часть арестованной на границе живности умирает). А сами перекупщики, апеллируя к опыту Кении, Аргентины, Танзании, Индонезии, ЮАР (бюджет этой страны ежегодно получает с продажи носорогов около 2 млн долларов) и других стран Азии и Африки, предлагают легализовать торговлю.

Отметим, на законодательном уровне ввозить и вывозить определенные виды животных и растений в России не запрещено – за исключением упомянутых в Конвенции о международной торговле видами дикой флоры и фауны, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС). Однако легальный рынок много меньше нелегального, причем на таможне, по данным экологов, задерживается лишь 25% контрабандного "живого товара".

"Из России вывозят икру осетровых, хищных птиц, все, что связано с медведями, – поясняет в эфире телеканала РБК в программе "Сфера интересов" сотрудник главного управления по борьбе с контрабандой ФТС Сергей Зотов. – А ввозятся в основном попугаи и экзотические рептилии". Кстати, наиболее ходовым (из России) "товаром" считается сокол-балобан: арабские шейхи готовы платить за каждую птицу 25-50 тысяч долларов. И, похоже, борьбе с их контрабандой мешает, главным образом, коррупция.

"До меня в Министерстве природных ресурсов выдавались разрешения на вывоз животных, – не скрывает замглавы Росприроднадзора Олег Митволь. – За 1,5 года я лично ни одного разрешения на вывоз сокола-балобана не подписал. Как следствие, на меня были жалобы и в прокуратуру, и в ФСБ, и президенту. Кричали, что разваливается "интересный бизнес", теряются рабочие места". По словам чиновника, коррумпированность торговли доходит до того, что животных вывозят с военных аэродромов, в частности с Жуковского.

Но если в КНР за убийство тигра в ряде случаев предусмотрена смертная казнь, в России подобного рода правонарушения относятся к административному кодексу. "Применять уголовные санкции мы не можем, – сожалеет С.Зотов. – Статья 188 УК "Контрабанда" в части 1 гласит, что уголовное преследование начинается только после причинения ущерба в размере более 250 тысяч рублей. А как определить стоимость животного? Попугай в Африке стоит 5-10 долларов, а в России до нескольких тысяч".

Но перекупщики цену своему товару знают и продолжают как ввозить, так и вывозить редких животных и растения. Любопытно, но наиболее динамично развивается экспорт в КНР. "Одна из основных природоохранных бед нашей страны – это соседство с Китаем, – говорит руководитель проектов российской программы "Трафик/WWF" Алексей Вайсман. – Это бездонный рынок для животных и растений, которые используются в качестве сырья для приготовления снадобий в китайской народной медицине". А так как доходы населения КНР растут, растет и емкость этого рынка – растут цены, которые китайские перекупщики готовы платить браконьерам.

Для самих животных как вывоз в другую страну, так и задержание на родине чреваты куда большими рисками, чем для перекупщиков. Ведь под арестом (при выявлении контрабанды на границе) животные большей частью умирают: на таможне нет пунктов передержки и карантирования. По словам С.Зотова, устройство животных после задержания на границе происходит "на личном контакте" с питомниками и с МПР. Дело в том, что животное становится вещдоком и содержится под наблюдением до окончания судебного разбирательства, здесь же и умирает в большинстве случаев.

С той же вероятностью смерть наступает и при нелегальной транспортировке: по словам А.Вайсмана, до 80% летальных исходов отмечается при перевозке приматов, до 50% – при перевозке попугаев и хищных птиц. Надо ли говорить о том, что медведей и тигров вообще живыми не транспортируют. Тем не менее пока в стране процветает коррупция и не определена уголовная ответственность за перекупку животных, их будут по-прежнему вывозить, говорят эксперты, усыпленными, в полостях шин автомобилей или по частям: шкуры, усы, кости и т.д. и т.п. Более того, Россия, как страна, не способная обеспечить контроль над трафиком, становится важным звеном в транзите "живого товара", отмечают в WWF.