«Москва – это не сельская школа»

Фото: Олег Яковлев/РБК

Главная фигура в столичном образовании, руководитель департамента образования Москвы, Исаак Калина утверждает, что укрупнение городских школ, достигшее в последние месяцы массовых масштабов, – не реформа образования, а «пилотный проект», предполагающий увеличение подушевого финансирования учеников. В результате уже сейчас из полутора тысяч московских школ получилось около 700 учебных «комбинатов». Учителя, недовольные слиянием, еженедельно ходят на митинги и требуют отставки Калины. Об укрупнении, подушевом финансировании и отношении с родителями и директорами школ Калина рассказал РБК.

Слияние и поглощение

– Позвольте начать с цитаты журналиста Александра Привалова, опубликованной в журнале «Эксперт». «Московского министра образования Калину в столичных школах боятся практически все, – пишет отнюдь не либеральный журнал. – Можно пересчитать по пальцам директоров и учителей, решающихся публично высказывать не совсем полное согласие с его действиями. То ли потому, что несогласных могут уволить; то ли потому, что из-за инакомыслия одного педагога могут прищемить всю школу». Как вы прокомментируете это заявление?

– А если я скажу, что это личное мнение господина Привалова? Он имеет на него право, я имею право знать мнение еще миллиона, если не более, людей, и тогда мне придется реагировать на весь миллион мнений.

– «Мнение Привалова» в последнее время довольно популярно. Мы наталкиваемся на него в соцсетях, на митингах, где собираются учителя и  родители учеников, требующие вашей отставки. В чем недовольство учителей и директоров школ вашей фигурой?

– Я не помню, кому принадлежит фраза: «Хотите нажить врагов, попробуйте что-нибудь изменить». Я бы очень удивился, если бы после четырех лет работы в городе, в системе, в которой работают более 200 тыс. человек, все бы были мной довольны.

– Давайте поговорим о том, что их беспокоит. Например, педагогический коллектив школы «Интеллектуал» открыто недоволен вашей политикой. По сравнению с прошлыми годами школе в несколько раз уменьшили финансирование, и для того чтобы получить прожиточный минимум, им пришлось пойти на слияние с другой школой из пилотного проекта. Почему это произошло?

– В городе есть единый норматив – 63 тыс. руб. в год. Он был установлен до 2011 года, его никто не изменял. Но 22 марта 2011 года вышло постановление правительства Москвы № 86-ПП «О проведении пилотного проекта по развитию общего образования в городе Москве», которое долго готовили, в том числе с участием директоров и финансистов. Это не постановление о финансировании. Это постановление о достижении массовых качественных результатов в системе образования города. Да, там содержатся и нормативы финансирования для участников пилотного проекта [в среднем 123 тыс. руб. в год на ученика], потому что участники взяли на себя достаточно серьезные обязательства и по достижению результата, и по оптимизации своего хозяйства. На первом этапе в проект вступило 125 школ. На базе этих школ были открыты директорские семинары, куда каждый вторник съезжались директора пилотных школ. На следующем этапе было 134 школы, а дальше мы неожиданно получили 700 с лишним заявок. Мы попытались их не все принимать, директора стали жаловаться, что опять начинается отбор и т.д. При этом уже на втором этапе в пилотный проект вступали школы, у которых финансирование было даже больше 120 тыс. руб., т.е. школы вступали в проект не из-за финансирования, а из-за того, чтобы стать участниками отработки всех этих механизмов. Какие-то школы посчитали, что для них выработка этих механизмов не нужна. Все имели право вступить в проект. И каждая школа принимала свое решение, в том числе и «Интеллектуал»...

– ...который получил финансирование в 63 тыс.?

– Они не получили 63 тыс., потому что до того, как что-либо получать, администрация школы подала заявку на объединение со школой – участницей пилотного проекта.

– Тем не менее учителя недовольны, школьники пишут письмо президенту...

– Давайте уточним – часть учеников, часть учителей.

– В недавнем интервью «Российской газете» вы сказали, что будете первым против попытки расширения лицея №2 Владимира Овчинникова. «Я настолько дорожу этим уникальным человеком в системе образования, что грузить его любыми дополнительными задачами считаю неправильным по отношению к нему», – так вы сказали. То же самое вы сказали о гимназии №1543 Юрия Завельского. Получается, у некоторых школ есть преференции, им не нужно укрупняться?

– Это не преференция, а ограничение. Которое, не будем скрывать, связано с тем, что этим двум директорам больше 85 лет, а пилотный проект – это очень трудоемкий и длительный проект. Этот вопрос не имеет никакого отношения к школам, а только к личностям директоров.

Школа как педагогическая единица

– Насколько я понимаю, вы сторонник укрупнения школ.

– Есть такое юридическое понятие – бюджетное учреждение. А школа – это педагогическая единица. И внутри одного бюджетного учреждения может и должна быть не одна педагогическая единица. Бюджетное учреждение – это термин, который не имеет никакого прямого отношения ни к ученикам, ни к родителям, ни даже к учителям, а только – к администрации школы. К тем, кто занимается юридической, финансовой и хозяйственной деятельностью. В 2010 году стало ясно, что вот-вот выйдут три замечательных закона (ФЗ-83, ФЗ-44 и ФЗ-273), которые наконец-то дадут бюджетным учреждениям свободу в их финансовой деятельности. В результате вместе со свободой на школу легла огромная ответственность за финансовые, юридические и хозяйственные вопросы. Чтобы реализовывать все эти полномочия, директор должен быть или человеком-оркестром, что невозможно, или иметь команду специалистов. Приличная команда специалистов должна получать приличную зарплату, которая выплачивается из общего фонда оплаты труда коллектива, в первую очередь учителей. И нанимать этих прекрасных специалистов, чтобы они управляли ресурсами в 30–40 млн руб. в год, это бессмыслица полная. Как только директора поверили в то, что у них не отберут деньги, они стали думать о рационализации управления. Школы, которые стояли рядом, стали нанимать одну управленческую команду.

– В газете «МК» цитируют маму одного из учеников школы №1189 им. Курчатова: «Наша школа при институте им. Курчатова всегда была очень сильной. До сих пор к нам поступали по конкурсу, а теперь нас сливают с комплексом №2077, куда входят три общеобразовательные школы», причем две из них – для детей с задержками развития, которым требуется повышенное внимание педагогов и спецпрограмма.

– Я не могу обсуждать, плохо или хорошо прошло слияние, с людьми, которые в этом не участвуют. Это люди, которые рассказывают, какая вода в бассейне, даже ее не потрогав. У нас с вами 700 школ, которые как юрлица объединились кто три года назад, кто два, кто полтора. Почему-то берут интервью не у администраций этих школ, а только у тех, кто еще и не пробовал жить новой жизнью. Вот школа, которая два года живет жизнью в объединенном варианте, и  она говорит: «У нас стало так или вот так». А тут просто говорят: «У нас станет хуже». Про упомянутые вами учреждения есть только приказ, он касается двух директоров, двух бухгалтеров, двух завхозов и больше никого. Приказ вышел 25 сентября. Юридическое объединение длится пять-шесть месяцев, а педагогическое объединение будет длиться, думаю, года три-четыре.

– Вот что говорит Евгений Ямбург, которого называют основоположником крупных учебных комплексов, включающих не одну школу: «Если мы закрываем все школы седьмого-восьмого вида [школы для детей с задержкой развития], отправляем всех условно «больных» в обычные школы — это смерть и здоровым, и больным».

– Ямбург бывает у меня два раза в месяц, и я с удовольствием слушаю его критику. Он не нас критикует. Он говорит, что в России во многих случаях невозможно создать в каждой сельской школе условия для таких детей (с особенностями развития). Но Москва – это не сельская школа. У нас есть возможность стремиться к тому, чтобы в каждом районе Москвы были школы общего детства [интеграционные школы, в которых учатся как обычные ученики, так и дети с особенностями развития].

– На что члены родительской организации класса для обучения детей-аути­стов, который был создан в школе №1447, пишут в соцсетях, что их школу сливают в комплекс еще с четырьмя школами и тремя детсадами, прежнего директора увольняют, а один из главных кандидатов в директора комплекса якобы задал вопрос: «Аутисты – это же дети алкоголиков, да?»... Кто следит за тем, чтобы слияние было гармоничным, а объединением управляли люди, разбирающиеся в особенностях контингента?

– У нас сейчас перестали быть руководителями бюджетных учреждений около 4 тыс. человек: они были заведующими детскими садами или директорами школ. Считать, что все эти люди рады изменениям в своей судьбе, было бы слишком наивно. Другое дело, что кто-то из них понимает рациональность этих изменений, а кто-то их никогда не примет, и это естественно. Теперь не надо бегать в департамент, выпрашивать деньги. К вам придут дети учиться – вы получите ресурсы. Не придут дети – не получите.

– Учителя школ, объединенных в комплексы, говорят, что подушевое финансирование приводит к тому, что в классах набирается по 35 человек и это создает дополнительную нагрузку для учителя.

– Есть санитарные нормы, и никто их нарушать не может. Есть Роспотребнадзор. Но я скажу так. Я тоже учитель, я еще преподавал, когда в классе было по 42–43 ученика. Вы знаете, больше всего боюсь классов, в которых меньше 18 учеников, там ужасно скучно. Кто-то организует образовательный процесс как свою личную работу с учениками. Тогда да, 35 – трудно, даже 25 – трудно. Хотя 25 – это санитарная норма.

– Тогда, наверное, директорам школ стоит не столько собирать побольше учеников, сколько привлекать на работу увлеченных педагогикой людей. И школ, куда родители хотят отдать своего ребенка, будет гораздо больше.

– Вот что мне нравится [хлопает по столу рукой]! Все недовольны существующим, и все одновременно кричат: «Не трогай»! Помните, Владимир Владимирович Путин однажды сказал, что все недовольны существующим, а как начинаются изменения, стон стоит по всей Руси великой? Вот это меня восхищает. Все хотят улучшить, но при этом не изменяя! У образования есть две трудно совмещаемые задачи – развитие и консолидация. Это все равно что сказать в  походе группе людей идти всем вместе, но очень быстро. Так вот нам нужно идти быстро и вместе.

Дети и деньги

– В Мосгордуму внесен проект бюджета, в котором на систему образования на следующий год заложено 238,5 млрд руб. Сколько федеральных денег, сколько городских?

– Никакого федерального финансирования школ, детских садов в Москве никогда не было и нет. Есть федеральная субсидия на строительство детских садов, но это не имеет к бюджету образования никакого отношения. Это бюджет департамента строительства. Финансирование московского образования – сегодня это самая легко рассчитываемая статья бюджета Москвы. Я не могу просить ничего лишнего, а системе не могут выделить меньше, потому что у нас три с половиной года назад был утвержден принцип финансирования: число детей, умноженное на норматив [63 тыс. руб. в год].

– Вопрос, который волнует многих родителей, – платные группы продленного дня. По слухам, их введут со дня на день.

– Что касается групп продленного дня, с 1 сентября 2013 года вступил в действие федеральный закон, по которому школа, подчеркиваю, может открывать группы продленного дня и имеет право, а не обязанность, устанавливать родительскую плату за уход и присмотр. Ведь в группе продленного дня проводятся не только образовательные занятия с детьми, за ними же там еще и присматривают. То есть закон разрешает устанавливать родительскую плату, при этом единственное условие, что учредители, т.е. окружные управления образования, обязаны согласовать школе размер платы и освобождение от нее льготных категорий. Так как норматив финансирования московских школ кратно выше, чем в любом уголке России, то, конечно, московские школы могут открывать группы продленного дня и без взимания платы, и решать это не мне, не кому-либо, не окружному управлению, решать это должна сама школа. Речь идет не о платной продленке, а о плате за уход и присмотр. Контролировать это будут управляющие советы и администрация школы.

– Пару лет назад говорилось, что для новых частных школ будут введены льготы по арендной плате – 1 руб. за 1 кв. м на 49 лет. Выдерживается ли это правило? Оно работает только в отношении новых частных школ?

– Об этом очень подробно написано в постановлении №145 правительства Москвы. Уже существующие школы должны выходить на конкурсы, тендеры, чтобы получить льготную аренду. Если речь идет о зданиях и участках, которые они уже занимали, то там действует другая льгота – 1800 руб. за 1 кв. м, это, конечно, большая льгота. Но вот этот рубль за метр – это в основном руинированные здания, которые требуют восстановления. Поймите, что за рубль никто не отдаст дворец.