Г.Гречко: Мы или полетим на Марс, или будем животными
"Это любимая работа, ты ее выбрал - или она тебя выбрала. Потому что это невероятно - нас молодых инженеров было человек 200, а отобрали 13. А мечта была у меня еще со школы", - улыбается космонавт. Эта его располагающая улыбка уже давно стала таким же брендом, как его героическое прошлое.
А вот внук Г.Гречко космосом отнюдь не бредит. "Я хочу быть чемпионом мира по теннису", - говорит маленький мальчик Илья и показывает свою ракетку. - "Я уже хорошо играю. А космонавтом быть не хочу, это очень сложно".
С фомкой к звездам
"Первые дни в космосе немножко тяжеловато, некоторых космонавтов укачивает, но без тошноты, без рвоты - и это несмотря на жесточайший отбор, тренировки. Я знаю только одного человека, которому невесомость нипочем, – это Валерий Быковский – ему что невесомость, что на Земле. Первые часы в космосе трудно работать, давление крови в голове, такое впечатление, что тебя подвесили вверх ногами. Поэтому нельзя делать резких движений", - делится впечатлениями Г.Гречко.
Одной из самых сложных задач для космонавта стал выход в открытый космос. Самому ему пришлось тоже не легко: "Мой скафандр был неиспытанный, поэтому возникли проблемы. Не открылся один баллон с кислородом, а у меня кислорода на шесть часов было - и полчасика потерялись. Значит, меньше времени работать. Это был нештатный выход. Выход надо делать сквозь специальный люк, у которого есть подножка, у которого есть куда встать снаружи, у которого есть медицинский разъем, чтобы врачи контролировали твое состояние и могли сказать: "Отдохни! Остановись!". А я выходил сквозь узел, потому что мне надо было его проконтролировать. Там люк запирается на мощные ролики, и если он раскроется, то конец и станции, и нам. Люк был предназначен для того, чтобы перейти из корабля в станцию, а к открытию в пустоту предназначен не был. И понимая, что будут трудности, мне дали фомку. Пошли в институт криминалистики и сделали копию самой лучшей фомки медвежатников, которой они сейфы вскрывали. Еще даже лучше, чем у них, потому что у них стальные, а у нас - титановые. Но даже эта фомка не открыла люк, мы по-русски вцепились в него и на "раз-два-взяли" этот люк сорвали, открыли и задумались, как он закрываться будет? Если он не открывался, это черт с ним, а если он не закроется, то и станции конец, и нам, скорей всего, тоже конец. Была такая песня: "Если ты повернешь назад, кто же пойдет вперед", а с другой стороны, в этой песне было сказано: "Если ты не вернешься назад, кто же пойдет вперед?". Мы пошли вперед - мы же испытатели", - продолжает он.
Выход прошел нормально, однако открылись недостатки скафандра: "У меня ноги отмерзли - скафандр-то был неиспытанный, его испытывали на земле, а на земле ноги всегда работают, поэтому сделали достаточно сильное охлаждение ног. А в космосе ноги болтаются, работают только руки, и охлаждение настолько охладило мне ноги, что я перестал их чувствовать. И когда я снял скафандр, я первым делом схватил себя за ноги, есть у меня еще ноги или нет. Есть, но как ледышки. Я не знаю, откуда у нас на станции был коньяк, примерно по 7,5 г на сутки. И я десятидневную норму сразу выпил - и в спальный мешок. Вылезаю - ноги в порядке", - рассказывает Г.Гречко.
Говоря о трудностях выхода в открытый космос, Г.Гречко восхищается подвигом Алексея Леонова. "Он выходил в демонстрационном скафандре: то, что сделал он, я не уверен, что сделал бы. После А.Леонова прошло 46 лет, и до сих пор никто не выходил так, как он в первом выходе. Алексей Архипович отпустил станцию и полетел на страховочном ремне. После него в космос выходили человек 100, в том числе и я, но мы не отпускали рук от станции - там специальные скобы есть, специальный страховочный фал. У А.Леонова на полчаса всего было кислорода, у него были трудности со входом - помогла смекалка, помогла физическая сила, помогло то, что он рассудок не потерял", - искренне восхищается космонавт.
В космос летят не за деньгами, а за своей мечтой
Но несмотря на все сложности, космос не отпускает человека, не дает ему заниматься другой работой. "Когда вернулся - ходить трудно, есть трудно, спать трудно. Думаю: "Все к чертовой матери, больше не полечу". Потому хоть и слабенькое, но все-таки лечение, отдых, какая-то работа, не связанная с полетом. Проходит несколько месяцев, и думаешь: "Ну ладно, может когда-нибудь еще раз". Потом еще несколько месяцев проходит, идешь к главному конструктору и спрашиваешь: "Почему вы до сих пор не планируете полет, не зовете меня?". Мы профессионалы, а говорят, что профессиональные навыки не пропьешь. В космосе ты делаешь по-настоящему мужскую работу, она трудная, она умная, ты с ней справляешься, испытываешь гордость за страну, гордость за себя. Что я пойду потом куда-нибудь младшим научным сотрудником ерундой заниматься или в дворники?" - удивляется космонавт.
"Насильно никого в космонавты не загоняли. За первый полет, самый длительный в Советском Союзе, мне заплатили 5 тыс. рублей. А "Жигули" новые стоили 5 тыс., а "Волга" - 9. За второй полет, самый длительный в мире, мне заплатили 10 тыс. То есть в космос летят не за деньгами, а за своей мечтой, за своим призванием. А сейчас намного трудней задача, компьютеров там навалом, научные задачи сложные, продолжительные выходы в космос. Мы-то на полтора-два часа выходили, а сейчас по шесть часов работают. Единственно, морально им полегче, они уже знают, чего ждать. Я был 34-м космонавтом, я 30 раз слышал, что и как в полете. Ю.Гагарину было трудно, безумно трудно было А.Леонову, а мы уже шли проторенной дорожкой, нам было легче - и морально, и физически", - подчеркивает один из пионеров космонавтики.
По мнению Г.Гречко, сейчас космонавтам сложнее работать, а платят им меньше: "Они получают за полет 1,5 млн руб., но это меньше, чем 5 тыс., потому что нам еще давали квартиру в Москве и автомобиль самый лучший по тем временам - "Волгу". А сейчас на 1,5 млн космонавт не купит квартиру в Москве и машину".
Надо колонизировать Марс и готовиться к встрече с инопланетянами
"Я считаю, что генеральное направление пилотируемых полетов - это Марс. Сначала на астероиды более короткие промежуточные полеты, а потом на сам Марс. Базз Олдрин, который вместе с Нилом Армстронгом первым ходил по Луне, говорит, что на Марс надо вообще лететь без возврата, надо колонизировать Марс, как когда-то Америку", - уверен Г.Гречко.
Г.Гречко уверен, что даже если бы запретили лететь на Марс, все равно нашлись бы люди, которые полетели. Человек всегда преодолевает трудности, идет за горизонт. Вышел из пещеры - мало, переплыл реку - мало, с континента на континент перешел через Берингов пролив, через океан переплыл - опять мало, перелетел на одномоторном самолете Атлантический океан - снова мало. Человек потому и человек, что его все время тянет за горизонт. И тем самым расширяется горизонт для человечества. А животному если есть еда, тепло, самка рядом, больше ничего и не надо. Поэтому мы или остаемся людьми и полетим на Марс, или будем животными", - горит идеей Г.Гречко.
По мнению знаменитого космонавта, на пути к покорению Марса осталась лишь одна трудность - радиация. "Надо научиться от нее защищаться, потому что на Земле нас защищает магнитное поле, которое отклоняет радиацию, а на Марсе или надо создавать мощное магнитное поле, или какие-то свинцовые убежища против радиации строить. Это вопрос денег. Сейчас человечество деградирует, безумствует, потому что больше половины бюджета каждой страны тратится на вооружение. А вооружение через два-три года устаревает, и опять новое делают. А зачем? Чтобы выбросить и через три года опять делать? И если из этих 50% бюджета хотя бы 2-3% взять, да еще и совместно, организовать международный полет на Марс - это будут небольшие деньги для человечества. Хватило бы и на здравоохранение, и на бездомных - на всех бы хватило, если бы не идиотизм наш", - возмущается он.
"Мы делаем все более разрушительные и смертельно опасные средства нападения. Нам защищаться надо от цунами, от землетрясений, от вулканов, от астероидов, от сдвига плит, от перемены полюсов, от самих себя в конце концов. А мы все дурака валяем - пир во время чумы. Если нынешний темп разрушения сохранится, человечество уничтожит Землю, там, глядишь, будет ракета "Ноев ковчег" и там будет каждой твари по паре", - пессимистично настроен знаменитый космонавт.
Однако Георгий Михайлович не умывает руки, а пытается найти выход: "Меня интересует, как возникла наша Солнечная система, там есть непонятные вещи. Меня интересует, как возникло человечество - тут тоже есть непонятные моменты. Я жду, что когда-нибудь прилетят настоящие летающие тарелки, а не те, на которых, якобы, увозят женщин, а потом они рожают от "пришельцев". Наверное, все же от пришельцев, только не из космоса".
Пришельцев Г.Гречко пока не нашел, но уверен, что в ближайшие 50 лет человечество с ними встретится. Потому что нам очень нужна эта встреча. Сейчас и мир в дурацком положении, и Россия в тяжелом, но все равно выход есть, даже два - один фантастический, а другой реальный. "Реальный, что прилетят пришельцы и все наши проблемы решат, а фантастический, что мы сами справимся", - снова обаятельно улыбается космонавт, вселяя уверенность, что человечество все-таки не погибнет.
