Неправильные санкции

Фото: ТАСС

«Роснефть» утверждает, что власти Великобритании понимают санкции ЕС неоправданно широко. В спорных понятиях по просьбе лондонского суда теперь будет разбираться Европейский суд справедливости.

20 ноября «Роснефть» подала иск против казначейства Великобритании, Министерства по делам бизнеса (Department for Business, Innovation and Skills, BIS) и управления по регулированию финансовых рынков (Financial Conduct Authority, FCA). Это второй процесс против санкций, инициированный компанией в европейских судах. В Лондоне «Роснефть» оспаривает местные нормативные акты о реализации санкционных мер ЕС. В частности, компания ставит под вопрос несколько базовых санкционных определений и их толкование британскими органами власти.

По мнению «Роснефти», Великобритания необоснованно широко интерпретировала санкционные постановления Брюсселя, включая термин «финансовое содействие» (financial assistance) и запрет на выпуск глобальных депозитарных расписок (GDR). Кроме того, компания продолжает считать, что власти ЕС недостаточно четко описали, что имеют в виду под «сланцевыми» и «глубоководными» проектами, следует из решения лондонского суда от 9 февраля (копия есть у РБК).

Платежный вопрос

В соответствии с отраслевыми санкциями европейским компаниям и гражданам запрещено не только поставлять в Россию определенные товары для добычи трудноизвлекаемой нефти, но и предоставлять (оказывать) «финансирование и финансовое содействие» в отношении поставок запрещенной техники.

Под «финансирование и финансовое содействие» подпадают гранты, займы и экспортно-кредитное страхование, следует из нормативных актов ЕС, но сохранялась неясность по вопросу обработки платежей.

По мнению казначейства и BIS, обработка платежей банком или иным финансовым институтом подпадает под определение «финансирование и финансовое содействие». «Роснефть» же считает, что санкции не должны распространяться на платежные услуги.

Для нее и других российских нефтекомпаний этот спорный момент имеет принципиальное значение. Например, европейский экспортер может получить лицензию на поставку в Россию запрещенного товара, благодаря ряду оговорок, содержащихся в санкциях. Но поставка все равно может быть отсрочена или даже заблокирована, если платеж обслуживает британский банк. Неоднозначность санкционных ограничений идет вразрез с принципом правовой определенности, что является основанием для признания санкций недействительными, настаивает защита госкомпании.

Защита «Роснефти» также спорит с британской трактовкой ограничений на выпуск GDR на акции компании. Госкомпания считает, что запрет не распространяется на выпуск расписок на акции, которые были эмитированы до 12 сентября 2014 года, поскольку такие расписки не подразумевают привлечения нового капитала. Но британский регулятор FCA принял более широкое толкование и запрещает выпуск любых новых GDR. «Роснефть» подчеркивает, что такая интерпретация не отвечает заявленной цели санкций (ограничить доступ государственных нефтекомпаний к финансированию), а только «наказывает» миноритарных акционеров компании, которые лишаются возможности выставить свои акции на продажу в форме GDR.

Британский гамбит

Судьи в Лондоне не согласились с аргументами компании по ряду вопросов, однако, приняв во внимание общеевропейский характер санкций и необходимость единой трактовки постановлений Брюсселя на всей территории ЕС, попросили Европейский суд справедливости в Люксембурге (European Court of Justice, ECJ) прояснить их.

Решения и определения люксембургского высшего суда будут обязательны как для британских судов, так и для судов и властей во всех других странах Евросоюза, пояснял РБК в конце января Джо Хейдж из британской юрфирмы Joseph Hage Aaronson (представляет «Роснефть» и в британском суде, и в суде ЕС). Он говорил, что передача дела в ECJ – «это действительно хороший и важный результат» для российской компании.

Первоначально «Роснефть» обратилась в лондонский суд, чтобы приостановить вступление в силу приказа об экспортном контроле (Export Control Order), подписанного министром по делам бизнеса, предпринимательства и энергетики Великобритании 5 ноября. В Великобритании санкционные постановления Евросоюза имеют прямую силу, но страна имеет право ужесточать контроль за их исполнением. С 29 ноября 2014 года британское правительство квалифицирует нарушение санкций ЕС в отношении России, Крыма и Севастополя как уголовно наказуемое деяние. Преследованию могут подвергнуться любые британские лица где бы то ни было в мире. «Роснефть» просила отсрочить вступление приказа в силу, но суд отклонил это ходатайство.

Одним из аргументов «Роснефти» в пользу того, что уголовная ответственность на территории Соединенного Королевства является недопустимой мерой, была размытость санкционных определений. В частности, компания указывала, что термины «сланцевый» и «глубоководный» применительно к нефтяным проектам, подпадающим под санкции, «настолько неясны», что нарушают принцип правовой определенности. Закон должен четко определять, какие действия могут привести к юридической ответственности, особенно если речь идет об уголовном наказании, аргументировали адвокаты «Роснефти».

Кроме возможности разобраться в формулировках, начав разбирательства в Великобритании, «Роснефть» получает шанс «сэкономить» несколько лет судебных тяжб. Еще в октябре 2014 года «Роснефть» и ее «дочки» подали иск против Европейского совета в Общий суд Евросоюза. Компания поставила под сомнение обоснованность санкций, введенных против российской нефтяной отрасли, которая не имеет прямого отношения к украинскому конфликту. «Роснефть» ходатайствовала об ускоренном слушании дела, но суд отказал ей в этом.

Иск, переадресованный из Великобритании в ECJ, должен помочь госкомпании решить эту задачу. «Мы хотели как можно быстрее получить судебные решения по всем вопросам, в том числе и по тем, разрешить которые может только ECJ», – объясняет Хейдж. По его словам, рассмотрение дела против Европейского совета (сначала в первой инстанции, затем апелляция в ECJ) заняло бы около трех с половиной лет. После того как британский суд передал дело на рассмотрение в ECJ, процесс должен ускориться: а стандартная процедура в этом суде занимает всего полтора года, пояснил юрист.