Осужденный за госизмену экс-сотрудник ГРУ раскрыл детали своего ареста

Геннадий Кравцов (Фото: Сергей Савостьянов / ТАСС)

Письма в Швецию и Белоруссию

Экс-сотрудник Главного разведывательного управления Геннадий Кравцов, отбывший шестилетний срок по делу о госизмене (ст. 275 УК), в первой после освобождения беседе с корреспондентом РБК рассказал об обстоятельствах своего преследования.

Спустя пять лет после увольнения из ГРУ Кравцов отправил резюме в Радиотехнический центр вооруженных сил Швеции, привел там свою прежнюю должность и указал, что космический аппарат «Целина-2», над программным обеспечением к которому Кравцов ранее работал, имел военное назначение. Следствие ФСБ и суд сочли, что отправив резюме с данными о своей работе в ГРУ, он выдал гостайну. 26 мая Кравцов вышел из колонии, полностью отбыв срок заключения.

Кравцов поступил на работу в Центр космической разведки ГРУ в 1993 году. «Я занимался чисто инженерной работой, [мы должны были] по анализу излучений определять, где что находится. Я начал службу в отделе аналитиков с середины 1990-х годов, когда промышленность была на голодном пайке и сами офицеры создавали компьютерные программы для выполнения своих профессиональных обязанностей. В 1996 разработал первую версию программы анализа и внедрил, на ней работал наш центр», — рассказал Кравцов.

Уволившись в 2005 году из-за низкой зарплаты и упадка отрасли, Кравцов утратил допуск к гостайне, но, по его словам, продолжал дорабатывать программное обеспечение для разведки, бесплатно отдавая наработки бывшим сослуживцам. Также он писал обучающий софт для курсантов Военно-космической академии им. Можайского, выпускником которой был. «У меня возникли неурядицы на гражданской работе, я думал вернуться в отрасль. Но увидел, что это все загибается, и задумался, кому же еще нужны мои наработки, за которые мне родина ни копейки не заплатила», — сказал Кравцов.

По его словам, он выбрал Швецию, потому что предполагал, что это «не враг»: «Я думал, она не член НАТО. Посмотрел, чем они занимаются, увидел корабль Orion, такого же назначения примерно, что и наш космический аппарат «Целина-2», и написал разработчикам этого корабля, что имею опыт разработки программного обеспечения. [Я предполагал, что] разработчик может быть гражданским. Ни одного слова, что я собираюсь им продать какие-то секреты, там не было. Они мне ответили отказом, что «у нас работают только граждане Швеции». И я на этом успокоился», — заявил собеседник РБК.

Кравцов продолжал работать программистом в коммерческих компаниях, а в 2013 году вновь попытался найти применение своему опыту в области технической разведки. Он знал, что на его кафедре академии им. Можайского существовал целевой набор белорусских курсантов, и «подумал, что Белоруссии нужна такая служба»: «Я просто написал письмо в Минск на адрес заместителя министра обороны по вооружению. Отправил обычной почтой, но это письмо не дошло, и ФСБ обратила на меня внимание».

Конфликт с сослуживцами

Летом 2013 года Кравцова вызвали на беседу в ФСБ и изъяли его компьютер для проверки. «Я был спокоен, потому что я не шпион, не продавал секреты, никаких заданий не получал». В течение следующего года Кравцов жил обычной жизнью, продолжая работать программистом, говорит он. Время от времени его приглашали в ФСБ, и Кравцов давал пояснения по поводу данных своего компьютера.

В мае 2014 года инженер с супругой решили съездить в отпуск в Грецию. «Я позвонил своему куратору, с кем общался в ФСБ, и сказал, что мы хотим посетить курорт какой-нибудь. Он говорит: «Конечно. У вас загранпаспорт при вас?». Я говорю: «При мне». «Ну, а что же тогда, езжайте». Я говорю: «Вы оповестите свое начальство?». «Да, спасибо, оповестим. Спасибо, что позвонили, всего доброго». И за три дня до отлета, уже билеты были куплены, 27 мая, меня укладывают в асфальт возле моего дома, когда я шел в магазин. Это был акт устрашения: могли просто пригласить и сказать: «Геннадий Николаевич, вы к нам все-таки зайдите», — и там уже надеть наручники. [Вместо этого] несколько человек напали, душили, били, [погрузили] в микроавтобус, дома был обыск, и в этот день я уже был закрыт в Лефортово», — рассказал инженер.

В комиссию, которая по запросу следствия проводила экспертизу на предмет разглашения Кравцовым гостайны, вошли его бывшие сослуживцы из ГРУ, рассказал собеседник РБК. »[С ними] были конфликты рабочего характера. У каждого аналитика есть свой участок ответственности. Я, когда проводил какие-то свои эксперименты, выявлял источники [излучения] на участках ответственности других офицеров. Одни мне были благодарны. А некоторые просто говорили: «Что ты лезешь на мой участок? Не указывай мне, что делать». И те, кто не хотел особо утруждаться на своем поприще, меня очень недолюбливали. Двое таких нашлось».

Задать вопросы этим экспертам Кравцов не смог, хотя его защита пыталась этого добиться: «Я только видел их подписи». Допрашивать их на судебном процессе судья не стал, удовлетворившись письменным заключением, заявил инженер: «Я знаю, что многие [мои сослуживцы] бы просто [в эту комиссию] не пошли. Видимо, [сотрудники ФСБ] исследовали вопрос, с кем у меня какие отношения».

«Вывод следствия, что в направленном резюме содержалась гостайна, сделан на основании противоречивых выводов экспертов, которые к тому же, как и в других подобных делах, были аффилированы с ФСБ. Попытки защиты вызвать этих экспертов для их допроса были проигнорированы как следователем, так и судом», — сказал РБК адвокат, глава «Команды 29» Иван Павлов.

РБК направил запрос в Центр общественных связей ФСБ.