Правозащитники подсчитали траты России на компенсации за пытки в колониях

Фото: Сергей Ильницкий / EPA / ТАСС

В течение шести лет, с 2015 по 2020 год, Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) постановил выплатить российским заявителям в общей сложности €3,5 млн по делам о пытках, бесчеловечных и унижающих достоинство условиях в местах лишения свободы, подсчитали аналитики проекта «Если быть точным» фонда «Нужна помощь». Их доклад, посвященный открытости системы исполнения наказаний, есть в распоряжении РБК. Суммарно эти компенсации по курсу на 6 октября составили примерно 292,5 млн руб.

Исследователи проанализировали постановления ЕСПЧ по ст. 3 Европейской конвенции по делам, связанным с нарушениями в учреждениях системы ФСИН (без учета отделов полиции, вооруженных сил и других учреждений). Они также подсчитали, как суммы компенсаций распределяются по субъектам Федерации. Жалобы касались более чем половины регионов — 46, при этом «важно отметить, что отсутствие жалоб не всегда говорит о том, что в этом регионе нет проблем», подчеркивают авторы отчета. В результате оказалось, что максимальные суммы компенсаций были взысканы в пользу заявителей, которые содержались в колониях и СИЗО Нижегородской и Костромской областей, Санкт-Петербурга и Ленобласти, Забайкальского края и Свердловской области.

Прямой связи между количеством заключенных в регионе и объемом компенсаций нет: например, в Костромской области и Забайкалье заключенных не так много, а в Свердловской области их больше всего в России, указывает проект «Если быть точным».

Статья 3 Европейской конвенции наряду с пытками запрещает «бесчеловечное и унижающее достоинство обращение»; под последним понимаются ситуации, когда заключенный лишен доступа к нормальной пище, прогулкам, медпомощи, находится в плохих санитарно-гигиенических условиях (отсутствие возможности регулярно мыться, постельные клопы), пояснила РБК заместитель председателя «Комитета против пыток» Ольга Садовская. Но решения о крупных компенсациях чаще связаны с насилием, уточняет эксперт. Многие дела касаются случаев, когда имела место комбинация пыток и унижающих условий; в этом случае львиная доля компенсации присуждается за пытки.

«В Нижегородской области много учреждений ФСИН. Есть три СИЗО, есть специальные помещения в колониях, функционирующие в режиме СИЗО, — это очень жесткий вариант изолятора, где все еще хуже, чем в обычном СИЗО. Туда часто доставляют обвиняемого, если нужно оказать на него давление», — рассказала Садовская. При этом «Комитет против пыток» базируется в Нижнем Новгороде; наличие в регионе большого количества активных юристов и адвокатов, готовых работать с нарушением прав заключенных, — это еще одна причина того, что область лидирует по сумме взысканий через Страсбург; такая же ситуация и в Ленобласти, считает правозащитница.

При этом около €700 тыс., присужденных заключенным из Нижегородской области в течение шести лет, приходятся примерно на 200 заявителей, обращает внимание Садовская: «Сравните это с количеством заключенных. Это мизерная часть тех, кто реально подвергался давлению. Допустим, что в эту статистику попали жалобы, поданные в течение семи-восьми лет; количество заключенных, которые подверглись ненадлежащим условиям, на порядки больше».

По данным ЕСПЧ, за все время, пока Россия входит в его юрисдикцию, в отношении нее вынесено 76 постановлений о нарушении запрета пыток, только в течение 2020 года — 13. В общей сложности в течение года заявителям по этим делам присудили €460,4 тыс., говорится в ежегодном докладе российского уполномоченного по правам человека за 2020 год. Здесь речь идет о пытках и ненадлежащих условиях не только в системе ФСИН, но и в полиции, медицинских и других учреждениях.

Одно постановление может касаться более чем одного заявителя. Например, в 2017 году ЕСПЧ удовлетворил жалобу 152 российских подследственных, которые жаловались на условия содержания под стражей, присудив каждому компенсацию от €1 тыс. до 23 тыс.

Компенсации, которые ЕСПЧ присуждает российским заявителям в связи с условиями тюремного заключения, не предполагают выплаты из бюджета ФСИН — под них выделена особая статья в федеральном бюджете. Непосредственно с ведомства, в зоне ответственности которого были нарушены права человека, ничего не взыскивается.

Сумма компенсаций за пытки по решениям Страсбурга за шесть лет почти в тысячу раз меньше годового бюджета ФСИН: в 2021 году она должна получить из федеральной казны 299 млрд руб. Расходы ФСИН в последние четыре года увеличивались, следует из данных Федерального казначейства; это происходит несмотря на долгосрочную тенденцию к снижению числа заключенных.

Среди основных статей расходов — закупка продуктов питания, строительные работы, аренда вагонов для этапирования осужденных, говорит юрист Алексей Федяров. По его словам, ФСИН «делает все, чтобы ассигнования увеличивались»: этому способствует, например, нынешняя система закупок продуктов питания для колоний, которые централизованно приобретаются специализированными ФГУП.

Численность персонала системы исполнения наказаний в последние годы остается практически неизменной — около 296 тыс. человек (данные ФСИН), но зарплаты растут. Средний оклад надзирателя, по данным Росстата, которые приводятся в исследовании, с 2017 года вырос более чем на 50%, или на 15 тыс. руб., — до 44 тыс. руб. Самые большие зарплаты в системе ФСИН — в регионах, где действуют северные коэффициенты, минимальные — на юге страны, следует из расчетов проекта «Если быть точным».

Согласно данным, которые ФСИН по запросу предоставила проекту, около 37% профпригодных осужденных заняты на производствах в колониях по всей России; доля трудоустроенных заключенных варьируется от нескольких процентов в республиках Кавказа до 71% в Мордовии.

Данные о зарплатах заключенных ФСИН последний раз приводила в 2018 году: по подсчетам ведомства, средний оклад осужденного составлял около 11 тыс. руб. В чистом виде средний заработок после уплаты штрафа по приговору, искам потерпевших, алиментам или средствам на содержание в колонии, которые взыскиваются с работающих осужденных, составлял от 4,8 до 5 тыс. При этом в 2017 году Генпрокуратура выявила случаи привлечения осужденных к труду без оплаты в 36 регионах.

Большинство работающих осужденных получают зарплату не из бюджета, говорит Федяров, — так трудоустроены только дневальные, поддерживающие порядок в бараках, и их очень мало. Производства в колониях же организуют коммерческие компании или предприниматели по договору с учреждением, поясняет эксперт.

Когда условия труда критически плохие и труд при этом неоплачиваемый, ЕСПЧ может признать это нарушением ст. 4 Европейской конвенции — о запрете рабства, но таких решений очень мало, говорит Ольга Садовская. «Я была членом общественной наблюдательной комиссии три года; в колониях, которые я посещала, условия были не могу сказать пыточные, но тяжелые. А мои коллеги из Краснодара характеризовали условия в своих колониях именно как пыточные. Я слышала, что приличные условия труда были в Марий Эл. Но речь никогда не идет о рыночной оплате — только об условиях, где работа не убивает человека», — рассказала эксперт.

РБК направил запрос во ФСИН.