Культура инноваций в «Росатоме»: от детсада до квантовых компьютеров

«Росатом» выстраивает стратегию на горизонты в десятки и сотни лет, опираясь на фундаментальную науку и специфику атомной энергетики. Это требует готовности инвестировать в исследования, эффект от которых может проявиться спустя десятки лет.

Для такой модели необходимы особые кадры и сильная корпоративная культура.

«Росатом» формирует кадровый резерв с детских садов, через «Школу Росатома» в 31 городе и сеть опорных вузов, развивая инженеров-исследователей. Глубокие знания, накопленные за десятилетия, становятся основой новых направлений, таких как квантовые вычисления, а культура долгосрочного планирования закрепляется среди сотен тысяч сотрудников и более 500 предприятий корпорации.

— С чего начинается технологический прорыв: мечта, идея или что-то еще?

— Чем сегодняшний день очень сильно отличается от того, что было 100 лет назад? Отличается, конечно же, скоростью. От момента изобретения электричества до момента его массового внедрения в домохозяйство прошло 100 лет. Искусственный интеллект в виде полноценных рабочих версий нейронок в телефонах появился всего за два года! Поэтому в мире, который с точки зрения научно-технического прогресса летит с такой бешеной скоростью вперед, кажется, что проектировать будущее на долгосрочный период можно, опираясь лишь на фундаментальную науку. Она открывает перед тобой по-настоящему, в хорошем смысле этого слова, бездну. Это то единственное окно, которое позволяет аккуратно заглянуть в максимально далекое будущее и поразмышлять на тему, каким оно будет не только с точки зрения технологий, но в том числе с точки зрения социальных эффектов.

Срок службы атомных электростанций, то есть срок проектирования и срок сооружения — достаточно большой. Они будут служить по 100 лет. А потом наступит период, когда вы должны будете вывести из эксплуатации эту атомную электростанцию. Сергей Владиленович Кириенко, председатель наблюдательного совета госкорпорации «Росатом», любил повторять, что, ребята, не забываем: период полураспада плутония, в зависимости от того, какой это изотоп, — от 80 до 25 тыс. лет. Это сроки просто потрясающие! А фундаментальная наука может дать какой-то практический эффект лет через 50.

В силу очень большой долгосрочности всей нашей технологии, тот факт, что «Росатом» весьма успешно работает с планированием своей деятельности на сотни лет вперед, является нормой. Кажется, что мы настолько особенные, что вот эта вот особенность является и нашей сложностью, с одной стороны, а с другой стороны — и нашим конкурентным преимуществом по сравнению с другими.

— Проекты в атомной индустрии — это проекты длиной в 50, а то и в 100 лет. Наше поколение сменится, где взять новых ученых?

— Давайте разделим ваш вопрос на две части. Нам нужны очень специфические люди, и, как это ни странно звучит, поиск таких людей мы начинаем уже с детских садов. Дальше все, когда слышат об этом, говорят: «Ну, ребята, вы тут, кажется, немного перебарщиваете. Вы что, там детей в детском саду уже ядерной физикой, что ли, грузите?»

Конечно, нет. Но на этапе детского сада уже можно распознать тех или иных детей, которые проявляют особую тягу к познанию мира. Нам действительно требуется гигантский корпус так называемых инженеров-исследователей. Вот таких вот талантливых детей, либо которые в науку, либо которые в инженерию, мы уже начинаем потихонечку искать в детских садах.

Дальше есть гигантский проект, имя которому «Школа Росатома», который у нас лендится (или базируется) в первую очередь в городах присутствия. В «Росатоме» — 31 город, за который мы отвечаем. Это 2,5 млн человек, на минуточку! Проект «Школа Росатома» со специализированными классами, который позволяет нам фильтровать и отбирать свою когорту людей. Дальше — свои опорные вузы.

Вот здесь и сейчас произошли удивительные метаморфозы. Кажется, те масштабные знания, которые накопились у нас за 80 лет существования не только «Росатома», но и в целом человечества, и особенно с момента начала научно-технической революции, которая случилась в 60-е годы, знания, которые, кажется, никому не были особо нужны, вдруг они оказались нужны!

Самый простой пример. «Росатом» сейчас возглавляет такое направление, как разработка квантового компьютера. Я отказываюсь сейчас даже попытаться объяснить, что это такое, но приведу вам простой пример. Что такое квантовый компьютер? Это не просто современный, но только очень мощный компьютер. Вообще не так. Представьте себе разницу между деревянными счетами и калькулятором. Вы понимаете, что и то, и другое считает, но кажется, что калькулятор, особенно инженерный, может посчитать такое, что на деревянных счетах посчитать принципиально невозможно. Он решает совсем другие задачи.

То же самое: разница между суперсовременным и квантовым компьютером будет такая же. Квантовый компьютер позволит делать принципиально другие вещи. И в основе квантового компьютера лежат глубинные понимания квантовой механической природы мира, которые накопились за последние 100 лет. То есть вот там вот те самые глубинные знания, которые описать-то языком невозможно!

И второй ответ на ваш вопрос — от культуры же никуда не убежишь. У нас, на минутку, 420 тыс. человек работают, больше 500 предприятий. Это институты, атомные станции, закрытые институты, кое-где закрытые города, потому что оборонная тематика у нас тоже есть. Так или иначе ты становишься частью этой культуры, и, как следствие, здесь работает практика долгосрочного планирования. Ты не можешь просто так из нее выскочить! Ты в любом случае будешь планировать. Если не на 100 лет, то вполне себе на такие лаги времени, измеряемые пятилетиями-десятилетиями. И будешь в рамках этого планирования жить.

То есть, еще раз, специальный подбор людей, специальное образование и, конечно же, мощнейшая культура, которая присутствует в «Росатоме», — вот наши ключевые ценности, которые позволяют создавать технологии, оказывающие влияние не только на индустрию, но и на общество.