Всемирный банк оценил объемы производства и продажи нефти ИГ
В пятницу, 3 ноября, правительственные силы Сирии заявили о полном взятии города Дейр-эз-Зора, столицы одноименной провинции, богатой нефтью. В сообщении сирийского агентства SANA подчеркивается стратегическое значение города «как одного из главных хранилищ нефти и газа». Боевики «Исламского государства» (ИГ, запрещенная в России террористическая организация) захватили Дейр-эз-Зор в 2014 году, нефтяные поля были одним из главных источников их дохода, месторождения в провинции давали террористам миллионные доходы, напоминает британская The Telegraph.
Нефтяные доходы сокращаются
ИГ считалась самой богатой джихадистской группировкой, получающей доходы из разных источников: в 2014 и 2015 годах бытовало расхожее мнение, что их основным ресурсом является продажа нефти, от которой террористы могли каждую неделю получать до $28 млн, напоминает Всемирный банк в новом исследовании «Сколько нефти добывается «Исламским государством»?».
В середине 2013 года ИГ взяла под контроль большие территории в Сирии и Ираке, а в начале 2014 года территориальная экспансия в Сирии усилилась. Во время максимального расширения территории «халифата» под контролем террористов находились 34 из 75 нефтяных месторождений в Сирии, а в Ираке — 8 из 114, пишут специалисты Всемирного банка. Добываемые здесь 50–60 тыс. барр. в день, по оценкам СМИ, приносили ИГ от $2,5 млн до $3 млн, говорится в исследовании. По оценкам Госдепартамента США, боевики получали $1 млн в день.
Применив собственную методику, основанную на сопоставлении данных, полученных со спутниковых снимков, и о добыче нефти до начала войны, специалисты Всемирного банка пришли к выводу, что пик добычи нефти ИГ пришелся на июль 2014 года, когда в среднем на захваченных боевиками территориях производилось 86 тыс. барр. в день. Во второй половине 2014 года объем добычи снизился до 56 тыс. барр. В начале 2015 года снижение продолжилось, но в конце 2015 года снова наблюдался рост — до 72 тыс. барр. в день. Однако в 2016-м добыча в среднем составляла 16 тыс. барр. в день в течение всего года. Эти данные дают основание полагать, что основные доходы ИГ получала не от продажи нефти, а от сбора налогов и вымогательства, говорится в докладе.
Результаты исследования также показывают, что ИГ неэффективно вела добычу и продажу нефти: до войны только нефтяные поля в Дейр-эз-Зоре производили около 110 тыс. барр. в день.
Размер полученных доходов ИГ от продажи нефти Всемирный банк не называет, однако напоминает, что в 2014 году появлялись данные, что организация продавала нефть по цене от $20 до $35 за баррель, но цена с некоторых месторождений была выше — $40–45 за баррель. Учитывая известные данные о цене и объем производства, специалисты банка делают вывод, что доходы террористов были гораздо ниже тех, о которых писала пресса.
В октябре 2017 года представитель международной коалиции во главе с США сообщил газете USA Today, что в пиковые годы ИГ получала от продажи нефти $50 млн в месяц, но затем доходы снизились до $4 млн. Это половина общих доходов террористов, остальной их бюджет формировался за счет сборов с населения и грабежа.
ИГ продавала нефть посредникам, а те ее перерабатывали и сбывали на месте или за границу, описывает механизм сбыта USA Today. По данным Financial Times за 2015 год, больше всего нефти и нефтепродуктов продавалось на месте — в Ираке и Сирии, зарубежные поставки в основном шли в Турцию.
В начале 2017 года EY и Международный центр изучения радикализации (ICSR) опубликовали исследование, в котором указали, что богатство ИГ зависело от подконтрольных территорий, а основными источниками дохода были налоги и сборы, продажа нефти, конфискация и штрафы. Авторы не нашли доказательств тому, что значительную часть доходов составляли денежные переводы от иностранцев или продажа археологических артефактов и других ценностей. В 2014 году, по оценке исследователей, доход ИГ составил $1,9 млрд, а в 2016 году — $870 млн.
Чем больше сокращалась территория, подконтрольная ИГ, тем меньше возможностей оставалось у террористов для получения средств, указывают авторы исследования. Коммерческой столицей «Исламского государства» авторы назвали иракский Мосул. В конце июня он перешел под контроль правительства Ирака. ИГ теряет территорию и у группировки сокращаются возможности для получения доходов, в частности число населения, с которого можно собирать налоги, говорил USA Today Эндрю Таблер из вашингтонского Institute for Near East Policy
Однако потеря источников дохода не обязательно повлияет на снижение террористической активности группировки, предупреждают EY и ICSR, приводя в пример запрещенную в России «Аль-Каиду», которая имела солидную финансовую базу, не обладая подконтрольными территориями.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
