«Железный занавес» и «кузькина мать»: главные цитаты холодной войны
5 марта 1946 года, 75 лет назад, Уинстон Черчилль произнес историческую фултонскую речь. Это публичное заявление, в котором прозвучали слова «железный занавес», считается символом начала конфронтации Запада и СССР. Спустя 46 лет там же, в Фултоне, выступил экс-глава СССР Михаил Горбачев. Период холодной войны в цитатах лидеров СССР и стран Запада — в подборке РБК
Лекция в Вестминстерском колледже, Фултон (Миссури, США). 5 марта 1946 года
«Протянувшись через весь континент от Штеттина на Балтийском море и до Триеста на Адриатическом море, на Европу опустился железный занавес. Столицы государств Центральной и Восточной Европы — государств, чья история насчитывает многие и многие века, — оказались по другую сторону занавеса. Варшава и Берлин, Прага и Вена, Будапешт и Белград, Бухарест и София — все эти славные города со всеми своими жителями и со всем населением окружающих их районов попали, как я бы это назвал, в сферу советского влияния. Влияние это проявляется в разных формах, но уйти от него не может никто»
Интервью газете «Правда». 14 марта 1946 года
«По сути дела, господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин Черчилль здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки. Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей <...> По сути дела, господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война»
Заседание Генассамблеи ООН, Нью-Йорк, США. 8 декабря 1953 года
«Я чувствую себя вынужденным говорить сейчас на языке, который до некоторой степени для меня нов, — на языке, к которому я, проведший всю мою жизнь на военной службе, предпочел бы никогда не прибегать. Этот новый язык — язык атомной войны»
Импровизированные дебаты с президентом США Ричардом Никсоном на Американской промышленной выставке в Москве. 24 июля 1959 года
«Если есть страна, слишком склонная к войне, мы ей слегка надерем уши и скажем: «Не смей! Сейчас драться нельзя. Сейчас времена ядерного оружия, какой-нибудь дурак может начать войну, и тогда даже мудрые люди не смогут ее прекратить». Поэтому мы руководствуемся этой идеей в нашей внешней и внутренней политике».
«В нашем распоряжении имеются средства, которые будут иметь для вас тяжелые последствия. Мы вам покажем кузькину мать!»
Выступление перед Шенебергской ратушей, Западный Берлин, ФРГ, 26 июня 1963 года
«Две тысячи лет назад с самой большой гордостью говорили «Я — гражданин Рима». Сегодня, в свободном мире, самую большую гордость вызывают слова «Я — берлинец». В мире много людей, которые не понимают или говорят, что не понимают, в чем проблема между свободным миром и миром коммунистическим. Пусть приедут в Берлин (был, как и Германия, разделен на две части: западную капиталистическую и восточную социалистическую. — РБК)»
Речь у Бранденбургских ворот, Западный Берлин, ФРГ. 12 июня 1987 года
«Стоя перед Бранденбургскими воротами, каждый человек — немец, отделенный от своих братьев. Каждый человек — берлинец. <…> До тех пор, пока эти ворота закрыты, до тех пор, пока этому шраму позволено быть, остается открытым вопрос не только для Германии, а для свободы всего человечества. <…> Генеральный секретарь Горбачев, если вы ищете мир, если вы ищете процветания для Советского Союза и Восточной Европы, если вы ищете либерализации, приезжайте сюда. Господин Горбачев, откройте эти ворота! Господин Горбачев, разрушьте эту стену!»
Выступление в Госсовете ГДР. 19 января 1989 года
«Берлинская стена будет стоять. Она простоит еще и 50, и 100 лет, до тех пор, пока причины ее постройки не исчезнут»
Выступление в Вестминстерском колледже, Фултон (Миссури, США). 6 мая 1992 года
«В основных центрах мировой политики выбор теперь вроде бы сделан — выбор в пользу мира, сотрудничества, взаимодействия, общей безопасности. И взяв курс на новую цивилизацию, никак нельзя вновь допустить интеллектуальной, а потому и политической ошибки, истолковав победу в холодной войне почти исключительно как свою, своего образа жизни, своих ценностей и достоинств. Это была победа над планом развития человечества, который медленно застывал и приводил нас к гибели. Это был разрыв того порочного круга, в который мы сами себя загнали. В целом это была победа здравого смысла, разума, демократии и общечеловеческих ценностей. <…>
Демократии сегодня предстоит доказать, что она может существовать не только как антитеза тоталитаризму. Но для этого ей надо перейти с национального уровня на международный. Не только союз демократических государств, но и демократически организованное мировое сообщество — вот что стоит ныне на повестке дня»
