Двое и Франц-Иосиф: зачем Путин увез Медведева в Арктику
Президент забрал с собой премьера в серьезную поездку «на севера», в том числе с посещением самой северной территории России — Земли Франца-Иосифа. Вероятно, только там, несмотря на присутствие арктического ФСБ (или благодаря ему), члены бывшего тандема могут спокойно поговорить.
Две версии
Эту новость можно оценивать в двух «арктических» музыкальных регистрах.
Один — спокойный, элегический, под саундтрек «Лейся, песня...» композитора Венедикта Пушкова, где «штурмовать далеко море посылает нас страна» и в одной из версий было почти игривое: «Шлем привет, товарищ Сталин, дома будем через год». Этот вариант означает, что Владимир Путин, уединяясь с Дмитрием Медведевым, причем публично, с фотосессией, а) чуть подзаряжает от своего политического аккумулятора харизму премьер-министра и б) посылает сигнал элитам о том, что председатель правительства продолжает работать, не дождетесь.
В другом регистре, беспокойном, звучит тревожная музыка композитора Евгения Птичкина из культового фильма 1970-х по роману Вениамина Каверина «Два капитана». В этом случае беседа, происходящая поближе к Северному полюсу, который тоже почти «наш», напоминает встречу представителей дуумвирата в августе 2011 года в Астрахани, где в ходе «знакомства с работой рыбоохранного предприятия на Волге» якобы и было принято решение о «рокировочке». И тогда разговор пойдет все-таки о модели власти вокруг выборов 2018 года и месте в ней нынешнего премьер-министра. Причем элиты напряглись и ждут оргвыводов в отношении Медведева уже сейчас. Как выразилась Валентина Матвиенко, не надо «прятать голову под крыло».
Североарктический альянс
Путин всегда любил Арктику, что вполне естественно для представителя поколения, выросшего в тени все еще важного для советской идеологии арктического мифа. Практический смысл поездки очевиден: несколько лет назад именитый полярник Артур Чилингаров бил во все колокола, рассказывая о том, что арктические территории и острова стали кладбищем бочек из-под использованного горючего и только волей президента можно избежать экологической катастрофы в Арктике. Вот Путин и отправляется туда с инспекцией.
К тому же северным территориям во времена геополитического вставания с колен уделяется все больше внимания: туда возвращаются армия и спецслужбы, ведутся рассказы о геологических обоснованиях принадлежности Северного полюса России (подводный хребет Ломоносова в российской версии является продолжением Сибирской континентальной платформы), а ведущие политики иной раз дразнят арктических соседей. Например, Дмитрий Рогозин ненадолго высаживался на Шпицбергене, что вызвало дипломатический скандал с Норвегией: вице-премьер, пополнивший список чиновников под санкциями, не был желанным гостем на Свальбарде, как называют Шпицберген норвежцы.
И если действительно Путин и Медведев будут принимать какие-то принципиальные для политического будущего страны решения именно в Арктике, «среди торосов и айсбергов», это будет иметь глубоко символическое значение. Покорители суровых северных широт договорятся о продолжении дружбы или о спокойном взаимоуважительном расставании ввиду того, что один из них дискредитировал власть.
Политическая ситуация, несмотря на самозарождающиеся слухи об отставке Медведева, говорит в пользу первой версии и сохранения за премьером его позиции. Став мишенью массового недовольства властью, председатель правительства превратился в живой символ и щит всего политического класса, озабоченного самосохранением. Сдать Медведева, тем более сейчас, в ситуации фактически начавшейся предвыборной кампании, означало бы пойти навстречу улице и Алексею Навальному. Путин, который не пошел навстречу улице в 2011–2012 годах, не готов это сделать сейчас, когда режим перешел на более высокую стадию «авторитаризации».
Дворцово-административного смысла менять премьера тоже нет. Стагнация в экономике, объявленная стабилизацией, не обещает никакого экономического краха до выборов 2018 года. Отправлять в отставку премьера, тем более выполняющего скорее функции по оперативно-хозяйственному управлению, имеет смысл тогда, когда обязательно нужно найти виноватого в крахе, обвале, катастрофе. Или сделать это при обновлении правительственной команды после инаугурации нового старого президента.
Наконец, действующей персоналистской модели, по большому счету, вообще не нужна смена премьера. Она необходима лишь в том случае, если власть намерена начать сравнительно радикальные реформы. И это намерение настолько серьезное, что ради него можно пожертвовать политическим балансом внутри «двора». Пока спроса на реформы сверху не видно. Значит, проще ориентировать элиты на «старого» председателя правительства.
Так могли бы развиваться события в соответствии с политической логикой. И скорее всего, скрепленный Арктикой альянс двух руководителей сохранится. Долгосрочные же планы останутся известными только им двоим.
Но президент России славится своей способностью идти против всякой логики.
