Скачущий рубль: почему волатильность оборачивается высокой инфляцией

Вне зависимости от того, импортирует или экспортирует ваша компания, покупаете вы валюту или продаете, риск потерять на валютно-обменных операциях у вас возрастает. Чтобы застраховаться от таких потерь, вы вынуждены «закладывать» этот риск в цены, повышая их на свои товары и услуги, тем самым подстегивая инфляцию. Возникает эффект «переноса» волатильности в инфляцию.

Расчеты показывают, что при сегодняшних колебаниях это может добавлять как минимум 2–3 процентных пункта к «естественному уровню» инфляции. Если такой уровень переноса волатильности сохранится, то достичь цели по инфляции в 4% в обозримом будущем будет крайне затруднительно.

Особенная Россия

Понятно, что в российских условиях основной движущей силой, влияющей на курс рубля, является мировая («долларовая») цена на нефть. И можно ожидать или надеяться, что рано или поздно она стабилизируется, как, например, последние два месяца она колеблется вокруг $50 за баррель по марке Brent. Но если она вдруг снова резко пойдет вниз или начнет существенно расти, то курс рубля снова может претерпеть существенные колебания. Что, в свою очередь, будет отражаться на инфляции в сторону ее роста, даже если цена нефти будет расти. В этом и состоит эффект «асимметричного одностороннего инфляционного влияния» волатильности курса рубля.

Можно задаться вопросом: а почему такой эффект проявляется у нас в России и не проявляется в других странах? Прежде всего это связанно со структурной особенностью нашей экономики, которая более половины своих доходов получает от экспорта сырья, цены на которое устанавливаются на мировом рынке и выражены в долларах.

Развитые экономики (США, Европа, Япония) имеют принципиально другую структуру экономики, значительно более диверсифицированную, развитые финансовые рынки, право «печатать» резервные валюты.

Кроме того, их компании активно занимаются хеджированием своих экспортных и импортных операций на срочном рынке, что существенно снижает волатильность цен на продукцию импорта-экспорта. Кроме того, ставки центральных банков в этих странах находятся на уровне «около нуля», что резко снижает стоимость хеджирования.

Например, такая страна, как Китай, все еще придерживается политики квазификсированного курса юаня, тем самым нивелируя данный эффект. А вот в Бразилии инфляция также резко подскочила с момента начала волатильности на валютном рынке.

Конечно, когда с середины 2014 года доллар подорожал практически против всех мировых валют, было бы неправильно говорить, что инфляция в ряде стран, включая Россию, не связана с существенной девальвацией национальных валют. Но также, видимо, слишком оптимистично считать, что с переходом доллара с уровня «30» на уровень «60» инфляционный эффект девальвации себя исчерпывает. Скорее, он переходит в другую форму — «инфляция волатильности».