Король и баррель

Фото: EPA

В ночь на пятницу скончался король Саудовской Аравии Абдалла – правитель самой влиятельной нефтедобывающей державы. В последние месяцы его жизни королевство неожиданно отступило от многолетней практики поддержки нефтяных цен и фактически отпустило их в свободное падение. С кончиной Абдаллы эта политика вряд ли изменится.

В ночь на пятницу 23 января королевский двор Саудовской Аравии в телевизионной трансляции объявил о кончине 90-летнего короля Абдаллы ибн Абдул-Азиза Аль Сауда. Преемником покойного стал его младший брат – 79-летний наследный принц Салман. Уход из жизни престарелого правителя, в последнее время страдавшего множеством заболеваний, нельзя назвать внезапным, но рынок все равно отреагировал на известие всплеском волатильности.

Наследник курса

Фьючерсы на американскую нефть WTI в пятницу дорожали максимум на 3,1%, котировки Brent – на 2,6%, по данным Bloomberg. Смерть единоличного правителя страны – крупнейшего в мире экспортера нефти рынок воспринял как фактор, порождающий неопределенность. Но королевство постаралось максимально сгладить переход власти к следующему правителю. Новым королем, как и планировалось исходя из сложившейся традиции престолонаследия (см. схему), стал наследный принц Салман. Более того, Салман незамедлительно утвердил следующим преемником своего младшего брата – 69-летнего принца Мукрина, как того и хотел покойный Абдалла. Таким образом, система престолонаследия сработала четко, и очередность передачи власти определена, по крайней мере на ближайшие годы.

Теперь рынок интересует только один вопрос: приведет ли смена короля к изменениям в нефтяной политике королевства? Большинство экспертов уверены, что принципиальных изменений не будет.

Король Абдалла считался архитектором действующей стратегии, предусматривающей поддержание высокого уровня добычи, отмечает партнер управляющей компании Again Capital Джон Килдафф. Нет причин ожидать, что после смерти Абдаллы позиция королевства изменится, сказал The New York Times бывший вице-президент саудовской нефтяной монополии Saudi Aramco Садад аль-Хусейни. Как бывший инсайдер, он знает, что политика Эр-Рияда в сфере энергоносителей формируется на основе консенсуса правящей элиты и придворных экспертов.

Король Салман сохранит политику своего предшественника, а министр нефти Али аль-Нуэйми, занимающий этот пост с 1995 года, остается в должности, сообщило государственное агентство Saudi Press Agency. В ноябре 2014 года Саудовская Аравия настояла на том, чтобы ОПЕК не меняла квоту нефтедобычи, после чего цена нефти упала примерно на 36%. В прежние времена королевство сократило бы поставки нефти на рынок, чтобы поддержать цены, но на этот раз поступило иначе.

Игра вдолгую

В ноябре, когда нефтяные котировки падали уже несколько месяцев, ОПЕК вопреки привычной логике «стабилизирующего производителя» решила не сокращать официальную квоту нефтедобычи и оставила ее на уровне 30 млн барр. в сутки. Наблюдатели истолковали это как следствие сланцевого бума в Северной Америке: добыча там все равно будет увеличиваться, а ОПЕК и ее лидер Саудовская Аравия могут потерять еще большую рыночную долю, если будут сокращать поставки. «Если бы мы сократили квоту [в ноябре], нам пришлось бы сокращать ее дальше в марте или апреле, а затем еще раз. Цены были бы выше, а они [США] продолжали бы наращивать добычу и заместили бы нас», – объяснял в среду на Давосском экономическом форуме генеральный секретарь ОПЕК Абдалла Салем аль-Бадри.

Аль-Нуэйми в декабре и вовсе заявил, что картелю не важно, какая сейчас цена нефти. «Упадет ли она до $20, $40, $50, $60, это не важно, – сказал саудовский министр, – важно сохранить добычу на текущем уровне». Нефть играет ключевую роль в экономике страны, но королевство может потерпеть даже несколько лет низких цен без ущерба для щедрых социальных обязательств. Официальные международные резервы королевства составляют $740 млрд (данные МВФ на ноябрь 2014 года) – это примерно равно годовому ВВП страны. Плюс правительство держит еще около $150 млрд в различных государственных фондах, а госдолг составляет менее 3% ВВП, отмечает в колонке для Reuters Наваф Обаид, приглашенный научный сотрудник гарвардской Школы государственного управления имени Кеннеди.

Финансовая «подушка безопасности» в обозримом будущем не ставит под сомнение «социальный контракт, по которому население королевства терпит недостаток демократических свобод в обмен на патерналистскую щедрость дома Саудов», писал в октябре ближневосточный эксперт Вашингтонского института Саймон Хендерсон.

Твердая хватка

У саудитов уже был печальный опыт потери своей доли на рынке: в 1980-х годах королевство попыталось «отрегулировать» цены, сократив свою суточную добычу с 10 млн барр. в 1980 году до 2,5 млн в 1985–1986 годах. Вопреки расчетам это не привело к ожидаемому росту цен, поскольку другие страны ОПЕК не последовали примеру Саудовской Аравии. Нефть продолжала дешеветь, а королевство просто теряло свою долю рынка. «Саудиты хотят убедиться, что будут занимать достаточное место на рынке не только завтра, но и в 2040, и в 2060 году, и дальше, чтобы гарантировать себе долголетие», – отметила WSJ аналитик Сара Эмерсон из бостонской ESAI Energy. Эта позиция не изменится при новом короле, считает она.

Не ожидает перемен и главный экономист Международного энергетического агентства Фатих Бироль. «Я не жду каких-либо значительных изменений в нефтяной политике Саудовской Аравии в связи со смертью короля», – заявил Бироль AFP в Давосе. Аналитики отмечают, что король Салман еще до смерти брата активно участвовал в экономической политике королевства. От лица Абдаллы будущий король выступал перед Консультативным советом (Меджлис аш-Шура, законосовещательный орган Саудовской Аравии)еще в начале января, пока его брат находился в больнице с пневмонией. В своей речи 6 января Салман сказал, что последние события на рынке нефти «не являются чем-то новым, правительство и раньше подходило к этим вопросам с твердой волей, мудростью и проницательностью – так будет и на этот раз». По сути, отметил тогда Argus, это была явная поддержка текущей нефтяной политики.

По слухам, новый король страдает болезнью Паркинсона, хотя королевский двор это упорно опровергает, пишет The Guardian. Как бы то ни было, не только король формирует нефтяную политику государства, хотя его власти достаточно для любых решений. В теории нефтяную политику определяет Верховный совет по нефти, в который входят король, несколько принцев и министров, отмечает Хендерсон из Вашингтонского института. Но реальная власть в этих вопросах, по его оценке, сосредоточена в руках 80-летнего министра нефти аль-Нуэйми. «Хотя про него говорят, что он хочет уйти на покой, Нуэйми сохраняет твердую хватку», – пишет эксперт. В декабре министр уверял, что Саудовская Аравия не будет ограничивать добычу, даже если цена нефти рухнет до $20.