«Главный критерий профессионализма — позиция в жизни»

Фото: ИТАР-ТАСС

Главной трансферной новостью декабря остается переход крайнего полузащитника Александра Рязанцева из «Рубина» в петербургский «Зенит». О годах, проведенных в казанском клубе, новом вызове в Санкт-Петербурге и многом другом АЛЕКСАНДР РЯЗАНЦЕВ рассказал в интервью корреспонденту РБК daily ГРИГОРИЮ ТЕЛИНГАТЕРУ.

— У вас закончился контракт, и вы из «Рубина» уходите бесплатно. Как такое вообще стало возможно?

— Как видите, в «Рубине» возможно.

— Казанский клуб мог заработать на вашей продаже и трансфере другого полузащитника, Бирбаса Натхо, 17 млн евро (по данным transfermarkt.de). Это ведь не ошибка тренера, что вам вовремя не предложили продлить контракт?

— Причем тут тренер? Есть руководство команды, которое должно следить, у кого и когда заканчиваются контракты.

— Меня однажды удивил футболист Ангбва...

— Тем, что он меняет команды каждые полгода, или тем, что всегда следует за Гаджиевым?

— Нет. Это как раз понятно. Однажды на базе в Кратове после тренировки меня с коллегами пригласили в столовую. Там Ангбва сначала долго и мило беседовал с поварихами, а потом начал им помогать мыть посуду. В том числе вымыл и ту тарелку, из которой ел я. Редко встретишь настолько простого и непринужденного футболиста. А кто из игроков запомнился вам за эти восемь лет в «Рубине»?

— Многие. Все-таки я провел в «Рубине» столько лет. Назову Степана Томаса, Сесара Наваса, Сергея Семака, Сергея Реброва и Саво Милошевича. Эти футболисты стали для нас примером профессионализма.

— А в чем именно заключается профессионализм? Оставаться после тренировки и заниматься самостоятельно?

— Нет. Просто названные мною люди всегда вели себя достойно как на поле, так и за его приделами. Я на них смотрел, как на учителей. А что касается тренировок, то Рыжиков приезжает за полтора часа до занятий и практически всегда еще уезжает последним. Не просто так он сделал сумасшедший скачок за последнее время. Я вижу, почему он прибавил и сейчас стал одним из лучших голкиперов в России. То же самое могу сказать и про Романа Шаронова, который не вылезал с базы, получив травму колена. Хотя количество часов, проведенных на базе, — это не главный критерий.

— А какой главный?

— Позиция в жизни. Наличие своего мнения — это уже нестандартное явление. Все пытаются как-то сглаживать углы. А названные люди говорят все как есть. За это я их и уважаю.

— По решению тренерского штаба вы не полетели в Бельгию на последний матч группового этапа. В результате в еврокубках вы переживали больше за «Рубин», который только-только покинули, или за «Зенит», к которому еще не успели присоединиться?

— Я болею за результат. «Зениту» он был нужен, а «Рубину» — нет. А вообще я болею за российское представительство. Я очень расстроился из-за поражения ЦСКА от «Виктории» в Лиге чемпионов. Думаю, армейцы могли бы далеко пройти в Лиге Европы.

— Удивительным образом в последних матчах года игра «Зенита» и ЦСКА рассыпалась, как карточный домик.

— И те и другие проиграли вторые таймы. Это можно объяснить потерей концентрации и усталостью.

— Не могу вас не спросить по поводу жеребьевки чемпионата мира. Если сборная Алжира нам не очень хорошо известна, то против корейцев вы играли совсем недавно. Какое у вас осталось главное впечатление от игры этой азиатской команды?

— Не сказать, что они создали много проблем в атаке, но этот соперник на поле очень много двигается и прессингует. Вместе с тем у корейцев есть прорехи в обороне.

— Какие именно?

— Ну что вы! Я не стану говорить. Сейчас я вам все расскажу, а в итоге это им поможет (улыбается).

— Какой именно прессинг у корейцев: низкий или высокий?

— Скорее, он бывает хорошо организованный и не очень. Я бы не сказал, что у корейцев он классно отработан. Есть хорошие шансы этим воспользоваться.