Бюджетная программа-максимум

Фото: ИТАР-ТАСС

Переход на программный бюджет, похоже, вышел на финишную прямую. Госдума одобрила в третьем чтении соответствующие поправки в Бюджетный кодекс и наделила депутатов рядом дополнительных полномочий. Теперь парламентарии, к примеру, смогут оценивать финансирование госпрограмм и увеличивать сроки рассмотрения главного финансового документа страны. Правда, с существующей на настоящий момент расстановкой сил исполнительной и законодательной власти ощутимых прерогатив парламентарии все равно не получат, уверены эксперты.

Планы правительства по переходу на новый программный метод формирования бюджета переносились неоднократно (изначально он должен был произойти еще в 2012 году). Одна из последних коллизий заключалась в том, что в нижнюю палату парламента был внесен документ, который полностью исключал привычный для всех формат разделения бюджетных строк по разделам и подразделам. А так как программы подготавливаются Белым домом, то депутаты вообще были лишены возможности корректировать закон о бюджете. Теперь же документ приобрел иной формат — он сохранил в себе и предыдущую структуру (включены разделы и подразделы) и включил «новеллы» (будет представляться также госпрограммами).

Таким образом парламентарии вернули себе возможность вносить по­правки, в частности при подготовке бюджета ко второму чтению, пояснил глава бюджетного комитета Госдумы Андрей Макаров. Но и это еще не все. Депутаты сохранили право возврата проекта бюджета на доработку обратно в Белый дом, а также смогли перетянуть на себя часть полномочий чиновников. Например, если раньше разработка госпрограмм была прерогативой исполнительной власти, то теперь финансовое обеспечение гос­программ может оцениваться и самими парламентариями (из профильных комитетов Госдумы и бюджетного комитета).

Смогли парламентарии поиграть и на датах, увеличив себе максимальный срок рассмотрения проекта бюджета — с 55 до 60 дней. При этом сроки для рассмотрения бюджета во всех трех чтениях депутаты решили вообще убрать (ранее были установлены Бюджетным кодексом). Данные изменения носят скорее технический характер. Большого расхождения позиций исполнительной и законодательной власти в принципе нет, считает главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова. «Бюджетный комитет, безусловно, компетенцию имеет. Но вопрос тут скорее не в процедурах, а в общей концепции, которая принимается на уровне президента и Минфина», — добавляет она.

Впрочем, не остались без «бонусов» и правительственные финансисты: одна из поправок дает чиновникам право использовать средства Резервного фонда на покрытие дефицита бюджета, не дожидаясь их зачисления в сам фонд. Изменения коснулись не только Резервного фонда. Одна из поправок позволяет также направить средства Фонда национального благосостояния (ФНБ) в инфраструктурные проекты, минуя Росфинагентство.

Целевые статьи расходов казны теперь будут формироваться в соответствии с государственными и муниципальными программами, направлениями деятельности органов власти и внебюджетных фондов и др. По сути, переход на программный бюджет должен дать понимание того, на что тратятся деньги, поясняет директор Центра исследований региональных реформ РАНХиГС Александр Дерюгин. «Сейчас все бюджетные классификации таковы, что непонятно, на какие мероприятия они идут. Программный подход — это попытка связать деньги и выход. Показать людям, куда все идет. Более того, имея на руках цели, планы и деньги, мы можем оценить эффективность работы правительства. Так как по каждой госпрограмме есть ответственное лицо», — говорит эксперт.