ЦБ был более категоричен, чем Росфинмониторинг. Он рекомендовал кредитным организациям при наличии подозрительных признаков по операциям с исполнительными листами (см. ВРЕЗ) реализовывать право на отказ в совершении операций (предусмотренное законом 115-ФЗ) и вовсе прерывать отношения с клиентами, которые дважды в течение года пытаются использовать схемы вывода активов и легализации незаконно полученных доходов через судебные схемы.
О подозрительности операций списания средств по исполнительным листам, согласно рекомендациям ЦБ, свидетельствует то, что по банковским счетам «должников» и (или) «взыскателей» расходные операции, как правило, не осуществляются либо носят нерегулярный характер. В частности, уплата налогов или других обязательных платежей в бюджетную систему Российской Федерации с банковских счетов не осуществляется или осуществляется в размерах, не превышающих 0,5% от дебетового оборота по таким счетам.
Комментируя РБК эти рекомендации сразу же после их публикации, банкиры отмечали, что оказываются в сложной ситуации. По их словам, проверить решения судов практически невозможно в отсутствие каких-либо баз данных по ним, проводить операции — сопряжено с риском претензий со стороны ЦБ о недостаточной борьбе с отмыванием, отказывать в проведении или и вовсе закрывать счета — с риском претензий клиентов, оказавшихся на самом деле добросовестными и в целом с репутационным риском.
Более того, как указывает глава юридического департамента одного из опрошенных РБК банков, если суд рассмотрел дело, вынес решение и выдал исполнительный лист, то «банки абсолютно беспомощны здесь». «Даже если банку очевидны неправомерные действия сторон судебного спора и он попытается не исполнить решение суда, то напрямую попадет под штраф по КоАП в размере половины суммы, подлежащей взысканию с должника, но не более 1 млн руб. Кроме того, банковский служащий, принявший соответствующее решение, также попадает под ст. 315 Уголовного кодекса о неисполнении решения суда, — указывает он. — По этой статье может грозить как штраф до 200 тыс. руб., так и лишение права на профессию, либо в случаях особо злостных нарушений — лишение свободы до двух лет». «Если есть решение суда и банки проверили, например на сайте арбитражных судов, что такое решение существует, то единственное, что может сделать банк, — пожать плечами и исполнить требования исполнительного листа», — заключает собеседник РБК.
Фото: Сергей Бобылев / ТАСС
Смягченный подход
Новый — более мягкий — альтернативный подход меньше подвержен этим крайностям.
«Если у банка есть подозрения в сомнительности операции по исполнительному листу, то операция, как правило, проводится, так как судебный приказ не может быть не исполнен, при этом клиент постепенно выводится из банка, договорные отношения расторгаются с ним не сразу. При таком подходе столкновение норм — антиотмывочных и об исполнительном производстве — не столь ярко выражено. Конечно, есть риск, что при проведении операции будет допущено отмывание доходов, однако кредитная организация действовала в соответствии с рекомендациями Росфинмониторинга и проинформировала его о соответствующих рисках», — говорит сопредседатель комитета АРБ по вопросам ПОД/ФТ и комплаенс-рискам Алексей Тимошкин.
«Предыдущее предложение по борьбе с указанными схемами было практически нереализуемым. Отказать сразу в исполнении исполнительного листа по причине сомнительности стоящей за этим операции, как это рекомендовалось делать, банк не может, — поясняет юрист банка из топ-100. — Обычно, если в схеме участвует фирма-однодневка, что является самым распространенным вариантом, на момент предоставления в банк исполнительного листа операций по ее счету нет, соответственно, у банка нет реальной базы для подозрений. Соответственно, банк не может голословно применить право на отказ в совершении платежа на основании антиотмывочного закона».
«Согласованный банками и Росфинмониторингом подход дает первым больше возможностей для маневра, — продолжает собеседник РБК. — Сначала банк проводит операцию, которую не провести не может, то есть соблюдает закон об исполнительном производстве. Но одновременно информируя Росфинмониторинг о сомнительности операции, готовит себе почву для исполнения антиотмывочного законодательства. Повторное признание какой-либо другой операции этого клиента сомнительной позволит ему законно расторгнуть договор банковского счета». Это единственный действенный механизм, который банки сейчас могут использовать при борьбе с указанными схемами, как бы они ни были заинтересованы в избавлении от недобросовестных клиентов, считает он.
Впрочем, заключает юрист, до тех пор пока не будет изменено что-то на законодательном уровне, проблема не будет решена окончательно. «Действительно, только когда будет вторая сомнительная операция, банк может расторгнуть договор с клиентом, но все дело в том, что второй операции не будет, на то компании, организующие такие фиктивные споры, и есть фирмы-однодневки. Без изменений в закон получается борьба с ветряными мельницами», — согласен заместитель председателя правления, начальник юридического департамента Ланта-банка Дмитрий Шевченко.
Что еще предлагали банкиры
Поправки в законодательство банкиры в своей переписке тоже предлагали, однако комментариев чиновников по существу в переписке не содержится. Там указано лишь, что Росфинмониторингом «приняты к сведению представленные Ассоциацией предложения по совершенствованию положений Федерального закона №115-ФЗ».
Всего предлагалось три варианта поправок. Во-первых, прописать в антиотмывочном законе право банков отказывать в выполнении распоряжений не только клиентов, но и «иного лица, имеющего право в силу закона или договора предъявлять распоряжения к счету клиента», то есть судебного пристава.
Во-вторых, внести изменения в антиотмывочный закон и закон «Об исполнительном производстве», позволяющие банкам приостанавливать сомнительные операции на определенный срок до поступления указаний от Росфинмониторинга, что им делать дальше. Таким образом, ответственность перекладывалась бы на антиотмывочное ведомство.
Вариант третий — разрешить банкам отказывать в совершении операций по зачислению денежных средств по исполнительным листам в случае наличия подозрений в легитимности операции. Это, по сути, предполагает перекладывание ответственности с одного банка (обслуживающего якобы должника по исполнительному листу) на банк получателя по сомнительному исполнительному листу.
