Невзлин воспринял слова Сечина как угрозу и обратился к юристам

Бывший акционер ЮКОСа Леонид Невзлин (Фото: РИА Новости)

«Я воспринял слова Сечина «а Невзлин пускай побеспокоится о себе» как угрозу. Но я надеюсь, что она была сказана в сердцах», - сказал Невзлин в интервью РБК. «Несмотря на это, я обратился к своим юристам с просьбой оценить это заявление Сечина на предмет наличия в нем угрозы с юридической точки зрения», – рассказал экс-акционер ЮКОСа.

Он добавил, что по его просьбе юристы в России, Израиле, Великобритании и США уже занялись оценкой этих слов.

Невзлин также отметил, что выражение Сечина «на воре и шапка горит», по его мнению, больше относится к нему самому. «Он как бы сам стал разговаривать на тему, на которую его никто не просил говорить. Есть в решении арбитража много слов о «Роснефти». Если он имел в виду эту тему, говоря «на воре и шапка горит», то я понимаю, о чем он», – уточнил Невзлин.

«Ко мне это никакого отношения не имеет. Никакого обмена и никаких скидок я не предлагал ни ему, никому другому. Я сказал, что кроме денежных проблем (в смысле возмещения за украденные активы ЮКОСа), нас еще интересуют люди. У нас болит душа за людей, которые невинны и находятся в заключении по сей день», – объяснил он.

После публикации приговора Международного арбитражного суда в Гааге один из бывших акционеров ЮКОСа Невзлин заявил, что сумма компенсации, которую должна будет выплатить Россия, может быть снижена. В интервью Forbes Невзлин предложил компромисс, на который, по его мнению, может согласиться GML (Group Menatep Limited), от имени которой был подан иск в Гаагский арбитраж.

«Нужно закрыть все незаконно открытые дела в отношении меня, других акционеров ЮКОСа и снизить размер ущерба. Это вполне нормальная тема для переговоров, если бы переговоры вел я», - говорил Невзлин.

По словам бизнесмена, его, в частности, волнует, что в заключении находится бывший начальник службы экономической безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин, который был осужден пожизненно за убийства (в том числе убийство мэра Нефтеюганска Владимира Петухова в июне 1998 года) и несколько покушений.

«Ни в коем случае не воспринимайте, что группа возьмет не $50 млрд, а $40 млрд, если вы отпустите Пичугина. Это не выкуп. Это возвращение дела в законное русло», - подчеркивал Невзлин.

В тот же день глава компании «Роснефть» Сечин назвал предложенную Невзлиным сделку «обменом жизни людей на денежные знаки».

«Справедливость за деньги не купишь. Конечно, мне кажется, применима старая русская пословица «На воре шапка горит». Видимо, не хватило выдержки у господина Невзлина, и он предлагает обмен жизни людей на денежные знаки, – говорил Сечин. – Я думаю, что есть судебное решение, которое вступило в силу, и маловероятно, что суд примет во внимание эту торговлю, для того чтобы изменить приговор преступникам, которые унесли жизни людей».

Депутаты Госдумы выступили против предложения Невзлина. «Такие сделки не имеют ничего общего с законом. Ни одно государство не пойдет на это, тем более Россия. По сути, это предложение продать закон», – сказал РБК депутат-единоросс, член центрального штаба ОНФ Михаил Старшинов.

Зампред конституционного комитета Госдумы, единоросс Дмитрий Вяткин отметил, что законодательство предусматривает определенный порядок пересмотра уголовных дел и в нем не может быть исключений. «Эти торги от неуверенности в собственной позиции. Решение Гаагского суда еще не вступило в силу. Ряд российских официальных лиц уже заявили, что Россия будет предпринимать все действия по его оспариванию», – говорил депутат.

Международный арбитражный суд в Гааге (Permanent Court of Arbitration, PCA) 28 июля вынес вердикт по делу ЮКОСа, который обязывает Россию выплатить истцам $50 млрд. Кроме того, Россию обязали компенсировать судебные издержки в $65 млн. Истцом выступила компания Group Menatep Limited, представляющая интересы Леонида Невзлина и Владимира Дубова. GML первоначально настаивала на компенсации в $114 млрд.

Арбитраж постановил, что в деле ЮКОСа Россия нарушила Энергетическую хартию и де-факто экспроприировала нефтяную компанию у ее законных владельцев. Истцы утверждали, что государство получило прямую выгоду от банкротства ЮКОСа, так как ключевой актив компании – «Юганскнефтегаз» – перешел под контроль государственной «Роснефти».

Ася Сотникова, Владислав Гордеев