Новая реальность: что ожидает россиян и бизнес после обвала рубля

Электронное табло у пункта обмена валют, 20 января 2016 года (Фото: Станислав Красильников/ТАСС)

Рубль сегодня обновил рекордный минимум: курс доллара на Московской бирже к вечеру перевалил за отметку 82 руб. Предыдущий рекорд был зафиксирован 16 декабря 2014 года, когда он достигал 80,1 руб. внутри дня.

Рубль, обесценившийся с начала 2014 года почти на 60%, продолжает падать вслед за нефтью, которая сейчас торгуется вблизи $27 за баррель (мартовские фьючерсы Brent). В среду уровень корреляции между курсом рубля и ценой Brent достигал 77,2%, по расчетам Bloomberg (близко к рекорду). Но паники на валютном рынке сродни той, что была в декабре 2014 года, нет. Центробанк с ноября 2014 года следует политике свободно плавающего рубля, и экстренных интервенций пока не предвидится, тем более что глава ЦБ Эльвира Набиуллина сегодня назвала курс рубля близким к «фундаментально обоснованному».

Как падение рубля скажется на ценах и доходах?

Влияние обесценения рубля на инфляцию будет определяться тем, как долго рубль будет оставаться н​а новых уровнях, объясняет главный экономист ING по России и СНГ Дмитрий Полевой. «Если мы останемся на этом уровне несколько месяцев, это окажет влияние на инфляцию — приблизительно в рамках тех оценок, которые были всегда: 10-процентное ослабление валюты приводит примерно к 1 дополнительному процентному пункту в инфляции», — говорит эксперт.

Схожую оценку приводит главный экономист «ВТБ Капитала» по России и СНГ Александр Исаков: 10% ослабления рубля транслируется примерно в 1,2 п.п. дополнительной инфляции. Правительство пока исходит из прогноза по инфляции 6,4% к концу 2016 года (после почти 13% в минувшем году).

Возможное увеличение инфляции провоцирует вопросы о том, насколько реально достижение Центробанком заявленной цели по инфляции — 4% в 2017 году. «Инструменты для этого есть, но вопрос в том, насколько жесткую политику готов проводить ЦБ», — рассуждает Исаков. Основной инструмент таргетирования инфляции для ЦБ — это процентная ставка, сейчас она находится на уровне 11%. Но первый зампред ЦБ Ксения Юдаева недавно допустила повышение ставки в случае увеличения инфляционного давления на экономику.

По мнению Исакова, Банк России при определенных условиях может, не меняя заявленной цели (4%), сдвинуть ее по времени, на более поздний срок. До того как банк зафиксировал конкретный год перехода к 4% инфляции, он оперировал среднесрочными ориентирами.

Видео: Телеканал РБК

Инфляция сказывается на реальных доходах населения. При этом номинальные доходы вряд ли будут снижаться, считает Исаков. «Думаю, сохранится та разнородность роста доходов по секторам, которую мы наблюдали в прошлом году, — говорит он. — Можно ждать, что в торгуемых секторах — тех, которые конкурируют с импортом или работают на экспорт, — может сохраниться достаточно высокий уровень роста заработных плат. В прошлом году он составил по разным секторам от 7 до 13%». В остальных, неторгуемых секторах — таких как финансовая отрасль или госуправление — независимо от курса рост заработных плат будет достаточно сдержанным, считает эксперт.

«У нас отсутствуют драйверы и факторы, за счет которых доходы могут начать как-то расти», — возражает Полевой из ING. «В лучшем случае они будут оставаться неизменными в номинальном выражении либо будут расти совсем немного. В худшем, в номинальном выражении доходы могут начать падать, если начнется сокращение номинальных зарплат в том или ином виде», — отмечает он.

Какие отрасли выигрывают и какие проигрывают от падения рубля?

От падения рубля традиционно выигрывают экспортеры, хотя степень эффекта зависит от отрасли. Наиболее комфортно себя чувствуют металлурги и сталепроизводители, такие как НЛМК и «Северсталь». Премьер-министр Дмитрий Медведев на недавнем Гайдаровском форуме специально выделил российские металлургические компании, которые, по его словам, «стали лидерами по показателям себестоимости — одной из самых низких в мире». Впрочем, ослабления рубля уже недостаточно для устойчивого преодоления спада в отрасли, говорилось в декабрьском обзоре Института Гайдара и РАНХиГС. На фоне падения внутреннего спроса отечественные производители металлов стали увеличивать экспортные поставки в физическом выражении, однако в денежном выражении они существенно сократились.

Помимо металлургов, от падения рубля больше всего выиграют химическая промышленность и аграрно-промышленный комплекс (поставки зерна), считает профессор департамента финансов Высшей школы экономики Александр Абрамов. «Издержки формируются в рублях, а прибыль в долларах и евро. Выигрывают те отрасли, которые за счет этого смогут увеличить экспорт и параллельно сэкономить на оплате труда в рублях, — поясняет Абрамов. — Удобрения и химические товары всегда пользуются спросом за рубежом и не зависят от цен на нефть. Сейчас мировая экономика оживает и появляется спрос на металлургию».

Падение рубля негативно скажется на производителях и поставщиках предметов роскоши, товаров премиального сегмента (например, дорогого французского шампанского), производителях автомобилей (значительная доля комплектующих производится за рубежом) и автодилерах, говорит директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин. А производители, ориентированные на внутренний спрос, от падения национальной валюты, наоборот, выигрывают. Речь, в частности, идет о розничной торговле и производителях продуктов питания. Эти компании могут попытаться переложить свои инфляционные издержки на конечного потребителя, отмечает Брагин. Производители продуктов могут вслед за удорожанием иностранных аналогов повысить цену на свою продукцию и увеличить долю на рынке, говорит эксперт. Наконец, от падения рубля выиграют компании, ориентированные на внутренний туризм.

Санкции, закрывшие для российских компаний внешние рынки заимствований, помогли сократить внешний корпоративный долг в иностранной валюте с почти $500 млрд на начало 2014 года до $418 млрд на середину 2015 года, следует из данных Банка России. В октябре 2015 года рейтинговое агентство Moody’s, проанализировав ликвидность 57 рейтингуемых компаний нефинансового сектора, заключило, что у 84% из них достаточно ликвидности, чтобы выплатить долги со сроками погашения до конца 2016 года, не прибегая к дополнительным внешним займам. Для выполнения обязательств этим компаниям вполне достаточно существующих резервов наличности и операционного денежного потока, говорилось в обзоре.

Практически у всех экспортеров адекватное соотношение валютного долга с валютной выручкой, отмечает долговой аналитик BCS Prime Артем Усманов. Но к девальвации рубля уязвимы компании, ориентированные на локальный рынок, с высоким уровнем валютного долга, среди таких — «Транснефть», Трубная металлургическая компания (ТМK) и Brunswick Rail. «Они имеют большой объем валютного долга при преимущественно рублевой выручке», — говорит Усманов. За девять месяцев 2015 года доля выручки российского подразделения ТМК в рублях составила 75%, а валютного долга — 64%. За тот же период у «Транснефти» было 100% выручки в рублях, а валютный долг — 75%. У Brunswick Rail валютный долг более 87%, а выручка преимущественно в рублях.

С ним согласен старший портфельный управляющий GHP Group Федор Бизиков. «У ТМК высокая долговая нагрузка — кредиты и евробонды. Общий долг ТМК насчитывал $2,8 млрд на 30 сентября 2015 года. Из них в 2016 году компания должна выплатить 14 млрд руб. и $80 млн», — напоминает он.
По словам Бизикова, при резком росте курса доллара проигрывают те компании, которым необходимо закупать импортное оборудование. Например, телекоммуникационным компаниям нужно оборудование для построения сотовых сетей, которое не производят в России. В целом в текущих экономических условиях компании стараются снизить инвестиции и притормозить темпы роста бизнеса. На сырьевом рынке как минимум треть производимого объема продается за рубеж, и от этого негативное влияние меньше.

Что слабый рубль означает для бюджета?

В условиях падения цен на нефть бюджет компенсирует часть недополученных доходов от экспорта нефти за счет девальвации рубля — это естественный механизм «подстройки» нефтяных доходов. Интересно, что еще неделю назад министр экономического развития Алексей Улюкаев говорил, что правительство рассматривает «стрессовый» вариант с ценой нефти в $25 за баррель (российский сорт Urals) и курсом доллара 80 руб. и выше — дефицит бюджета в таком случае может вырасти до 7–7,5% ВВП. Среда, 20 января, как раз является хорошей иллюстрацией этого сценария: доллар стоит больше 80 руб., а российская Urals — около $25.

По расчетам Экономической экспертной группы (ЭЭГ), при цене нефти порядка $27–28 за баррель среднегодовой курс доллара должен находиться на уровне 83–84 руб. (это выше максимальных значений биржевого курса, которых сегодня достигал доллар). «Санкционное давление практически сошло на нет. И сейчас основной фактор давления на российскую валюту — цены на нефть», — говорит руководитель направления «Международная экономика» ЭЭГ Илья Прилепский.

При бюджетных расчетах основным фактором также является цена на нефть. По расчетам ЭЭГ, при среднегодовой цене на нефть в $35 за баррель дефицит бюджета составит 5,5% ВВП (при условии отсутствия действий по сокращению расходов), что существенно выше уровня 3% ВВП, которым поручил ограничить дефицит президент Владимир Путин. В таком случае среднегодовой курс доллара составит 82–83 руб. А при $30 за баррель потенциальный дефицит составляет 6,8% ВВП, доллар — 89 руб., привела расчеты глава направления «Фискальная политика» ЭЭГ Александра Суслина.

При этом, по прогнозам ЭЭГ, среднегодовая цена на нефть в текущем году составит $33–34 за баррель, при такой цене равновесный курс доллара составит 73–74 руб., добавляет Прилепский.

Как девальвация влияет на банковский сектор?

Подобные стрессовые ситуации на финансовом рынке, как сейчас, будут негативно влиять на банковский сектор, из-за чего отзывать лицензии по экономическим причинам будут скорее всего чаще, считает заместитель директора группы «Рейтинги финансовых институтов» S&P Сергей Вороненков. Экономические причины — это в первую очередь нехватка ликвидности и недостаток капитала. Последнее актуально еще и потому, что ЦБ в прошлом году разрешил банкам использовать льготный курс при расчете регуляторных требований, в том числе норматива достаточности капитала, — это дало банкам возможность отложить проблемы. Сначала курс для банков составлял около 40 руб. за доллар, потом — 45 руб., а с октября — 55 руб., вспоминает директор по финансовым институтам Fitch Александр Данилов.

Видео: Телеканал РБК

Но с нового года эти послабления перестали действовать, и соответственно, в отчетности на 1 февраля будет видно реальное положение дел. Банки, которые пользовались льготным курсом, могут потерять 1–1,5 п.п. капитала, считает Данилов. На 1 января достаточность капитала в среднем по банковской системе составляла около 11%. Низкая достаточность капитала ограничит возможности банков по кредитованию экономики. Кроме того, Ассоциация региональных банков «Россия» считает, что отмена послаблений приведет к нарушению обязательных нормативов или достижению ими критических значений более чем у 25% банков (такой вывод сделан на основе опроса банков — членов ассоциации). С другой стороны, капитал банков будут разъедать портящиеся кредиты. Даже если заемщик берет кредит в рублях, его бизнес может испытывать сложности из-за девальвации и сокращающегося спроса, а значит, он может, например, перестать платить по кредиту. Только по валютным кредитам просрочка из-за девальвации может возрасти на 5%, говорит старший аналитик НРА Максим Васин.

Нехватка ликвидности может возникнуть из-за того, что население начнет забирать депозиты, потому что вынуждено будет больше тратить из-за роста цен и сокращения реальных зарплат. Кроме того, в кризисные времена часто случаются эмоциональные «набеги» вкладчиков на различные банки, например, на фоне слухов, что тоже лишает банки ликвидности. И если без капитала банк может работать, как показал пример Связного банка (около года работал с нарушенным нормативом достаточности капитала), то отток ликвидности приводит к банкротству довольно быстро.

Какие меры может принять правительство?

Сейчас правительство может принять те же меры, что были приняты в начале 2015 года, после чего рубль начал укрепляться, считает главный экономист «ПФ Капитал» Евгений Надоршин. Так, могут снова потребовать от экспортеров продавать валютную выручку по определенному графику, приводит он пример. Также мы уже сейчас можем наблюдать дополнительные мягкие ограничения по операциям с капиталом. Запущен процесс деофшоризации, ограничены операции с зарубежными счетами физлиц, правительство хочет начать штрафовать за кредитование нерезидентов при определенных условиях, перечисляет экономист. Все это вполне может ограничить спрос на валюту, подытоживает он.

При этом, по словам аналитика Газпромбанка Егора Сусина, предельного критического уровня по девальвации рубля, когда бы ЦБ и правительство начали принимать экстренные меры, нет. Это должна быть ситуация, в которой курс будет кардинально отходить от динамики нефтяных цен и создавать повышенные инфляционные риски.

Текущее же снижение курса рубля обусловлено динамикой цен на нефть, и сейчас это краткосрочная динамика, говорит Сусин. Цены на нефть пытаются найти свое дно, объем спекулятивной позиции по нефти сильно сократился, и сейчас резких шагов правительство и ЦБ принимать не будут, считает он. «Текущая динамика краткосрочна, она не провоцирует никакой паники на финансовом рынке. Резкие же движения ЦБ могут привести к большему негативному эффекту, спровоцировать рост давления на рубль», — предупреждает Сусин.