Экономисты раскритиковали налоговый маневр

Фото: Pawel Kopczynski / Reuters

Идея о снижении страховых взносов при одновременном росте НДС не сможет «оказать заметного влияния на повышение конкурентоспособности российской экономики», пишут в мониторинге экономической ситуации экономисты РАНХиГС, Института Гайдара и Внешнеторговой академии при Минэкономразвития. Благодаря такому маневру ВВП вырастет, при прочих равных, лишь на 1% — на 0,7% в первый год действия маневра и на 0,1% в каждый из последующих трех лет.

Снижение взносов с нынешних 30% и повышение НДС с 18% в разных конфигурациях обсуждается в правительстве с прошлого года. В середине марта министр финансов Антон Силуанов сообщил, что власти остановились на варианте «22/22». Это поспособствует более быстрому и устойчивому росту экономики, создаст конкурентные условия, обелит экономику, объяснял замглавы Минфина Владимир Колычев. Для бюджета маневр будет нейтральным, заверил он. Впрочем, в прошлом месяце «Ведомости» сообщали, что обсуждение маневра в правительстве решено отложить, хотя вопрос с повестки не снят.

​Обеления не будет

Обелению рынка труда налоговый маневр не поможет, полагают аналитики. В теории при снижении ставки страховых взносов бизнес должен сократить использование конвертных схем, но на деле легализации помешают недоверие к пенсионной системе и «краткосрочный характер» воздействия сокращения взносов на конкурентоспособность. Так, например, с 2000 до 2011 года эффективная ставка налогов на труд снижалась, но доля теневой зарплаты все равно росла.

В целом тарифы по социальным взносам в России «крайне умеренные», хотя чиновники и заявляют о том, что они слишком высоки, считают авторы. При этом международный опыт показывает, что снижение взносов сократить стоимость рабочей силы не помогает (например, в Чили в начале 1980-х годов оно компенсировалось ростом зарплат), говорится в обзоре.

Маневр вызовет два разнонаправленных макроэкономических эффекта. С одной стороны, снижение взносов увеличит спрос на труд и, как следствие, зарплаты. С другой стороны, рост цен из-за повышения НДС переориентирует граждан с потребления товаров на досуг, из-за чего предложение труда, наоборот, снизится. «Когда человек за те же деньги может купить меньше благ, чем раньше, то ценность тратить время на работу становится для него меньше. В такой ситуации рациональное поведение склоняется к тому, что он перераспределяет время в пользу досуга», — объясняет автор статьи, ведущий научный сотрудник Института Гайдара Илья Соколов.

Такой эффект возможен в теории, но на практике реагируют на рост цен граждане по-разному, они вполне могут начать работать больше, считает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. Впрочем, эффект от увеличения спроса на труд все равно окажется сильнее эффекта от сокращения предложения труда, отмечается в обзоре РАНХиГС. Это значит, что количество фактически отработанных часов в экономике увеличится, а конкурентоспособность не повысится.

Антон Силуанов

(Фото: Владислав Шатило / РБК)

Бедность из-за НДС

При этом вторая часть налогового маневра — рост НДС — несет в себе риск повышения уровня цен (на 3% при росте ставки налога до 21%) и дальнейшего роста бедности. Больше всего подорожают товары, которые сейчас облагаются льготной ставкой НДС в 10%, а именно основные продукты питания, медицинские и детские товары, товары для детей. Минфин приводил другую оценку по инфляции: по словам Силуанова, цены разово вырастут на 2% из-за налогового маневра.

Себестоимость производства у компаний, которые работают в льготных налоговых режимах, повысится. Они не платят НДС, поэтому не могут принимать к вычету входящий налог, из-за чего его приходится учитывать в цене приобретаемых товаров и услуг. Бороться с этим эффектом, пишут авторы, можно было бы с помощью добровольной регистрации компаний в качестве плательщиков НДС.

Маневр может помешать и импорту: среднеевропейская ставка НДС (17,5%) уже сейчас чуть ниже российской, а если схему все-таки применят, то разрыв увеличится. Близки к российской и ставки в странах основных партнеров из дальнего зарубежья. Рост НДС «несет дополнительные риски, в том числе риск ухудшения доступности не имеющих аналогов в России высокотехнологичного оборудования и машин», указывается в докладе.

Другой маневр

Эксперты предлагают рассмотреть налоговый маневр в другом виде — повысить НДС, но снизить не страховые взносы, а налог на прибыль. «Во-первых, эффект в этом случае будет устойчивым. Во-вторых, результатом станет увеличение инвестиционных ресурсов у предприятий и одновременно усиление стимулов для их инвестирования. […] В-третьих, появляется возможность осуществить централизацию части налоговой ставки налога на прибыль, а сокращение налога провести за счет сугубо региональной компоненты», — объясняют они свое предложение. Прирост НДС эксперты предлагают распределять между регионами пропорционально числу жителей, чтобы избежать выпадающих доходов.

Но такой сценарий «достаточно инерционный» — прирост ВВП хотя бы в размере 1,5% в таком случае произойдет только в течение 15–20 лет. Из-за этого «однозначно сделать выбор в пользу проведения подобного налогового маневра в ненефтегазовом секторе не представляется возможным».

Подготовить изменения в налоговой системе поручил президент Владимир Путин, вступить в силу они должны в 2019 году. При этом правительство может и вовсе отказаться от изменения налоговой системы, говорил первый вице-премьер Игорь Шувалов. Ничего не менять просили представители крупного бизнеса, и такой вариант возможен, хотя дискуссия еще впереди, заявил он. Публичное обсуждение налогового маневра преждевременно, заявил в марте Путин. На профессиональном уровне дискуссия должна быть, однако выносить в СМИ до принятия решения ее не стоит, сказал он.