Эксперты оценили свое влияние на «кол», а работу чиновников — на «тройку»

Фото: Максим Шеметов / ТАСС

Большинство российских экономистов считают собственное влияние на происходящее в стране крайне низким, невысоко оценивают эффективность работы федеральных чиновников и еще хуже — региональных и муниципальных должностных лиц. Таковы результаты первого экспертного опроса, опубликованные Новой экономической ассоциацией (РБК ознакомился с материалами).

Опрос «Государство, гражданское общество, гуманитарный сектор экономики» проводили в 2023 году Новая экономическая ассоциация совместно с Институтом экономики РАН, экономическим факультетом МГУ, Государственным институтом искусствознания, Институтом национальных проектов и Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ. Анкеты заполнили 752 респондента. Большинство из них — кандидаты наук (38%) и доктора наук (37%). Также в опросе приняли участие магистры (9%), специалисты (7%), студенты старших курсов (3%). Более половины опрошенных (52%) работают в вузах, 24% — в институтах РАН. Эти опросы планируется сделать регулярными.

В рамках опроса респондентов просили оценить эффективность работы чиновников разного уровня по шкале от 1 (низкая эффективность) до 5 (высокая эффективность). Деятельность федеральных чиновников 36% респондентов оценили на «тройку», 19% — на «двойку» и 14% — на «единицу». Каждый пятый опрошенный (21%, второй по популярности ответ) поставил их работе «четверку», на «пятерку» ее оценили чуть более 3% опрошенных, еще 6% не стали отвечать на вопрос. Средняя оценка эффективности по опросу — 2,8.

Оценки эффективности региональных и муниципальных чиновников распределились примерно так же, самой распространенной стала «тройка» — ее поставили 35% в обоих случаях. В случае с региональными чиновниками 72,6% опрошенных оценили их эффективность на 1, 2 или 3, в случае с муниципальными — почти 75%. Положительных «четверок» в первом случае 18%, во втором — 15%.

При этом собственное влияние на то, что происходит в стране, экономисты оценивают как очень низкое. Более половины опрошенных (57%) оценили свое влияние на федеральном уровне на «единицу» по пятибалльной шкале, 18% — на «двойку», 13% — на «тройку».

Оценки влияния на региональном и муниципальном уровне лишь немногим более оптимистичные. На региональном уровне собственное влияние оценивают на «единицу» 55% опрошенных экономистов, на «двойку» — 18%, на «тройку» — 14%, менее 6% поставили в этом вопросе «четверку», и лишь 1% — «пятерку». На муниципальном уровне оценки распределились следующим образом: «единица» — 50%, «двойка» — 19%, «тройка» — 16%, «четверка» — 5%, «пятерка» — 2%.

Место российской экономической науки в мире большинство специалистов также оценивают довольно пессимистично. 35% говорят, что она «в чем-то отстает, а в чем-то лидирует», 32% — что «в основном отстает». Еще 16% полагают, что «из-за уникальности задач и подходов» сравнивать российскую экономическую науку с мировой неуместно. Большинство респондентов также считают, что говорить о единстве в отечественном научном экономическом сообществе не приходится — «разграничительные линии, разделяющие российских ученых-экономистов, существенны». Так думают 66% опрошенных.

Российские экономисты никогда сильно не влияли на происходящее, но в последнее время это влияние еще уменьшилось, констатирует директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев. «Мы, экономисты, — люди, которые пытаются что-то посчитать. В последнее время очень многие решения принимаются без счета, исходя из идеологических соображений, счет в принципе в этих задачах становится вторичным», — говорит он. По мнению Буклемишева, экономист в этом случае может играть «служебную роль», может обосновать решение, которое уже принято. «А готовить решения, рассчитывать, что целесообразнее, рациональнее сделать в определенный момент, — в этом смысле, конечно, экономическая наука менее востребована», — признает он.

Как российская, так и мировая экономическая наука в большой своей части не ориентирована на прикладные решения в области экономической политики; экономистов, которые все-таки оказывают влияние на политические решения, не так много, отмечает директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв.

Кроме того, не только в России, но и в других странах существует «проблема читателей и писателей», говорит он. «Недостаточно, чтобы экономист что-то важное сделал, исследовал, важно, чтобы тот человек, который со стороны власти читает этот документ, понимал все его достоинства и ограничения. Для этого нужно, чтобы во власти были квалифицированные люди», — подчеркивает Широв.

По его мнению, качество российской экономической науки довольно высоко, она движется в русле мировых тенденций и нигде сильно не отстает. «Когда я бываю на международных конференциях, не вижу, чтобы качество тех исследований, которые выполняют российские ученые, было бы существенно ниже того, что мы видим у американских или европейских коллег», — отмечает экономист.

Среди российских экономистов есть те, кто очень хорошо интегрирован в зарубежную науку, «несмотря на текущий момент времени, они публикуются в зарубежным журналах, владеют современными методами и часто берут данные из современных источников», солидарен Буклемишев. Одновременно есть и ученые, «которые занимают другие идеологические позиции, отличные от мейнстрима западной экономической науки», указывает он. Санкции и связанные с ними ограничения в научном сотрудничестве, главным образом, вредят молодым экономистам в России, которые «не имеют сейчас возможности наладить какие-то научные контакты, задружиться с какими-то научными центрами», считает Буклемишев.

Почти 68% опрошенных экономистов поддержали тезис о том, что государство должно устанавливать единые для всех «правила игры» и следить за тем, чтобы они не нарушались. Около 49% (здесь возможно было выбрать несколько ответов) подписались под тем, что государство должно заботиться обо всех своих гражданах, обеспечивая им достойный уровень жизни.

На вопрос о соответствии политики государства предпочтениям людей 44% респондентов ответили, что она не соответствует или скорее не соответствует предпочтениям большинства граждан (16% — «нет», 28% — «скорее нет»). Мнения, что реализуемая властями политика отвечает запросам большинства, придерживается 41% опрошенных (37% — «скорее да», 5% — «да»).

Более трети опрошенных (38%) полагают, что за последние десять лет возможности граждан заявлять и отстаивать свои права «существенно сократились», а 12% — что «немного сократились». Каждый пятый (20%) при этом придерживается мнения, что возможности для борьбы за свои права у россиян «немного расширились» за минувшее десятилетие.

Около 58% опрошенных экономистов согласились с тем, что государство должно больше заботиться о людях, хотя 39% полагают, что люди должны проявить инициативу и сами позаботиться о себе.

Отдельный блок вопросов был посвящен вектору развития России. Респондентам предлагалось несколько пар ответов на вопрос «В какой стране вы предпочли бы жить?», в каждой паре надо было выбрать один ответ.

• Большинство предпочло бы жить в небогатой стране, но с низким уровнем неравенства (69%), а не в богатой, но с большим неравенством (22%).

• Большинство не готово жертвовать политическими свободами ради высокого благосостояния: 67% выбрали бы жить в небогатой стране, но с высоким уровнем политических свобод, 24% — в богатой, но с низким уровнем свобод.

• В вопросах приоритета политических свобод или низкого уровня неравенства мнения разделились примерно поровну: 44% предпочли бы страну с высоким уровнем неравенства, но и с высоким уровнем политических свобод, а 43% — с низким уровнем как неравенства, так и свобод.

Одним из факторов, усиливающих неравенство, является образование — так считает 48% экономистов. Противоположного мнения придерживаются 38%, а именно 20% уверены, что доступность образования создает для всех равные возможности, 18% — что социальное и культурное неравенство мало связано с образованием.

Больше половины респондентов высказали неудовлетворение политикой в области образования. Отрицательно оценивают ее 15%, еще 38% — скорее отрицательно. Нейтральной оценки придерживаются 22%. Позитивный взгляд на политику в образовании имеют около 16%.