Сергей Белоусов — выпускник Московского физико-технического института (МФТИ). Основатель и CEO компании Acronis. Председатель совета директоров компании Parallels. Венчурный инвестор. Глава попечительского совета Российского квантового центра, председатель попечительского совета Новосибирского госуниверситета (НГУ). Гражданин Сингапура.
Сейчас в России зарплата в $1 тыс. опять стала считаться неплохой, и далеко не все качественные специалисты уехали. При такой стоимости и доступности ресурсов создавать инновации просто. Голь на выдумки хитра, а выдумки — это и есть инновации.
Самые крутые технологические компании России были созданы в 1990-е и 2000-е годы — институтов развития и инвестиций не было, зато были талантливые люди, сформированные еще советской наукой и образованием. И поэтому сегодня вкладываться надо в развитие талантов, которые создадут завтра инновации и подготовят новые таланты.
Как это сделать?
Предлагаю выбрать 11 направлений по трем группам, которые в ближайшие 10–25 лет сильно вырастут по деньгам.
Первая группа — компьютерные науки:
- Кибербезопасность.
- ИИ и машинное обучение.
- Программирование как наука.
- Робототехника и автономное машиностроение.
Вторая группа — фундаментальная физика с немедленным прикладными потенциалом:
- Новые и «умные» материалы.
- Квантовые технологии.
Третья группа — технологическая трансформация человеческой деятельности:
- Цифровое здоровье.
- Цифровой спорт.
- Цифровые технологии в бизнесе и менеджменте.
- Технологии в искусстве и дизайне.
- Технологии в государственном управлении.
По всем 11 направлениям у России хорошие позиции, которые можно усиливать. Нужен лишь ряд конкретных действий. Например, выбрать десять сильных университетов и в каждом создать по 30 научных групп. В таких университетах должны быть независимые научные советы с приглашенными мировыми лидерами в своих областях. На это больших затрат не потребуется. Основной интерес участников подобных советов не в деньгах, а как раз в престиже и доступе к талантам.
Стоимость одной подобной группы, например, в компьютерных науках — $300–500 тыс. в год. Эта сумма включает в себя подготовку кандидатов и докторов наук, их международную сертификацию, участие в командировках, коллаборациях и форумах. 300 групп обойдутся в $90–150 млн в год. Добавив сюда административное сопровождение и маркетинговые расходы, получаем $150–250 млн в год — на всю страну! Даже за десять лет это меньше, чем декларированные инвестиции, например, в одно только Сколково.
При этом работа таких групп по заявленным направлениям активизирует всю область: можно ожидать появления еще 300–600 групп в конкурирующих университетах, финансируемых из других источников — это госпрограммы, частные инвестиции, сотрудничество с индустрией, международное финансирование, прямой заработок другими способами. Не стоит недооценивать конкурентный дух и креативность талантливых людей даже в условиях дефицита средств.
Университеты как бизнес
Нужно выбрать десять хороших госуниверситетов и мотивировать их реорганизоваться для достижения максимальной эффективности, возможно, забыв про некоторые традиции и регалии. Даже государственный университет может управляться, как бизнес — с конкретными краткосрочными, среднесрочными и долгосрочными целями.
Мне кажется, можно изменить стратегию подбора как минимум административного персонала в такие университеты. На административные должности не обязательно нужно нанимать людей с ученой степенью или известных академиков. Это должны быть специалисты, которые закроют конкретное функциональное направление, решат нужную вузу задачу. Именно так подбирал людей в команду Билли Бин — менеджер бейсбольной команды «Окленд Атлетикс». Такая реорганизация привела команду к победе, и позже по мотивам этой истории была написана книга и снят фильм.
В последние пять лет некоторые российские вузы постепенно поднимаются в мировых рейтингах. Но их должно быть гораздо больше. Рейтинги — не абсолютный, но очень важный показатель. Такой стране, как Россия, для инноваций необходимы десятки университетов мирового уровня
Целенаправленный подъем корпоративного духа влияет на успех организации, особенно в тех областях, где нужны инновации. А инновации — почти всегда продукт коллективного труда. Дэвид Логан в книге Tribal Lеаdership описывает, как успех коллектива определяется уровнем корпоративной культуры.
Рейтинги — не абсолютный, но очень важный показатель. Такой стране, как Россия, для инноваций необходимы десятки университетов мирового уровня
Согласно сформулированному Дэвидом Дойчем принципу оптимизма, «все зло обусловлено недостатком знаний». Значит, получение нового знания — всегда положительный фактор и источник максимального удовлетворения для человека! В этом смысле в университетах должно быть особенно просто с мотивацией — здесь создаются знания и технологии, благодаря которым человечество движется вперед.
При этом ситуация с дефицитом средств и прочими сложностями позволяет лучше учесть культурную специфику России. В России централизованный контроль — важнейший элемент управления. Он позволяет внедрить особенно эффективную в условиях любого кризиса тактику мобилизации и перераспределения — об этом хорошо написано в «Русской модели управления» Александра Прохорова.
Ректор централизованного университета не должен назначаться далеким министерством или избираться коллективом. Это надо сделать прерогативой наблюдательного совета — компактного и вовлеченного в детали. И отчитываться ректор должен перед этим наблюдательным советом. В свою очередь, ректор должен иметь возможность назначать и увольнять деканов и других сотрудников на административных должностях — так же, как это делает руководитель любой крупной компании.
Новая школа
Дефицит средств — идеальный момент, чтобы внедрять в образование передовые технологии. Вот некоторые подходы.
В современных цифровых системах преподаватель видит не только результаты контрольной или домашней работы, но и как ученик решал задачи, взаимодействовал с образовательной платформой, материалами, как собирал данные. Используя эту информацию, преподаватель может вмешаться в учебный процесс и помочь ученику до формального окончания образовательного модуля.
Ученики получают личный интерактивный образовательный трек, что позволит им следить за собственной «образовательной формой» в реальном времени в зависимости от прогресса и успехов. Если ученик недостаточно занимался, ему понижается рейтинг и снижается расчетная вероятность сдать экзамен, и он видит это в реальном времени. Нужная статистика открыта — соревновательный элемент и наблюдение за прогрессом других учеников будет дополнительным стимулом для учебы.
Дискретный контроль заменяется на непрерывный, динамический и автоматизированный. Это проверенная современным образованием практика формативной оценки.
Внедрение адаптивной компоненты в образование. Все помнят, что в учебнике есть обычные задачи и задачи со звездочкой, которые дают лучшим ученикам. Искусственный интеллект в комбинации с учителем позволит вывести эту идею на другой уровень — подготавливать индивидуальный учебник и задачник в зависимости от уровня ученика. Это позволит учителям вдохновлять учеников и работать с каждым на основе его специфической траектории обучения.
Использование новых платформ позволяет внедрить в обучение социальные сети, настроенные на образование. В такой среде люди учатся командной работе, создают совместные проекты, социально взаимодействуют. Здесь же они могут оценивать проекты друг друга — такое взаимное рецензирование снимает часть нагрузки с преподавателей. Система образования с фокусом на взаимное рецензирование и процессы вместо статических фактов (например, POGIL) хорошо проверена.
Считается, что некоторым вещам нельзя обучить без экспериментальной составляющей, требующей присутствия ученика. Развитие виртуальных технологий помогает школам, которые не могут себе позволить проводить опыты. Виртуальные опыты позволят гораздо большему числу людей получить доступ к экспериментальной базе по химии, физике, медицине и прочим естественным направлениям. Подобные стартапы уже есть в России — например, mel.science.
Там, где автоматизированного самостоятельного, адаптивного, дистанционного и виртуального подхода недостаточно, можно использовать смешанный подход к образованию — часть занятий несколько раз в год проводить в классе, чтобы сохранить персональную коммуникацию и социализацию.
Государство может сертифицировать и финансово поддержать такие инициативы, что позволит использовать в школах и вузах новые решения, а также создаст возможность для экспорта образовательных технологий. Объем мирового рынка мобильного и электронного образования составляет свыше $100 млрд и продолжает расти, так что это замечательная область для инноваций.
Маркетинг образования и науки
Талантливые люди всегда в движении, поэтому утечка мозгов — это естественный процесс. Если часть мозгов уезжает, можно привозить на их место мозги из других стран. Сначала — учиться. И на этом можно зарабатывать и напрямую, и косвенно, ведь студенты — это те же туристы. Потом кто-то из них останется работать, заниматься наукой и преподавать. И даже от тех, кто уедет, будет польза. Более 90% мировых мозгов живет в намного худших, чем в России, условиях, и среди этих мозгов предостаточно талантов. Их можно и нужно использовать для того, чтобы сделать российскую науку и образование лучше.
Для этого потребуется следующее.
- Преподавание на английском и улучшение знания языка преподавателями и студентами в общем. Это поможет не только российской науке и образованию, но и российским стартаперам и инвесторам выйти на глобальный рынок.
- Целенаправленный маркетинг российского образования и науки на мировом рынке, включая не только развитые страны. Наука и образование — товар, его надо экспортировать. Это не только приносит деньги, но и делает сам товар более конкурентоспособным. МФТИ нужно конкурировать не с МГУ, а с Мюнхенским или Мельбурнским университетами.
- Коллаборации и кампусы за рубежом для максимального охвата зарубежных студентов. Создание кампусов иностранных университетов на территории России. Обмен должен быть двусторонним — если Китай хочет открыть филиал в Москве, то нужно позволить это сделать.
- Дистанционное и адаптивное обучение и сертификация зарубежных студентов. Такие проекты в России уже есть, например, Stepik.
Эти действия позволят российской науке и образованию выйти на международный рынок, который сейчас оценивается более чем в $5 трлн, а к 2030 году вырастет до $10 трлн. Если средств для развития недостаточно, можно искать инвестиции или зарабатывать их, как это делают, например, Австралия или Новая Зеландия.
Заработать на знаниях
Необходимо создать условия, при которых на науке и образовании можно зарабатывать частному бизнесу. Молодые стартаперы могли бы создавать образовательные приложения, платформы и учреждения, а не только заниматься блокчейном.
Для этого нужен стандартный пакет простых мер, таких как четкое госрегулирование рынка, упрощенная сертификация частных вузов и школ (особенно научно-технологического профиля), частичная приватизация школ и университетов, грантовая система поддержки образовательных стартапов, льготы для образовательных проектов, маркетинг-инициативы (чтобы избавиться от стигмы «шарашек», которая закрепилась за частными вузами в 1990-е).
Это касается специализированных университетов, специальных школ и вневузовских систем образования и сертификации студентов.
Вложение в научные и образовательные стартапы может оказаться более эффективной инвестицией средств бюджета, чем, например, развитие сельского хозяйства
В советское время важными областями, в которых люди могли найти себя, были наука и образование. Сейчас прекрасный момент, чтобы опять направить таланты и энергию предпринимателей именно в эту область. Вложение в научные и образовательные стартапы может оказаться более эффективной инвестицией средств бюджета, чем, например, развитие сельского хозяйства.
Главное, чтобы было понятно, что в этой области можно зарабатывать деньги и престижно работать. Стоимость учителя или ученого/преподавателя для университета сравнительно невелика, а хорошее образование и наука мирового уровня стоят дорого.
Новые специалисты
За последние десять лет в России было создано огромное количество инструментов коммерциализации и развития инноваций: бизнес-инкубаторы, акселераторы, ОЭЗ, инвестфонды и бизнес-ангелы, дающие гранты госорганизации, бизнес-парки, клубы и менторские программы, регулярные конференции и форумы.
Это значит, что появилось достаточно специалистов. Теперь всех этих специалистов и организации нужно каким-то образом директивно привлечь или переманить в университеты. Это прекрасная возможность приложить силы. Студенты старших курсов, молодые кандидаты наук, постдоки могут делать хорошую науку, но при этом хотят иметь возможность зарабатывать. Для университета курирование стартапов может стать одним из основных источников дохода. Вуз может и должен начать зарабатывать на талантах, которые производит. В этом случае сотрудники и студенты не будут вынуждены уходить, чтобы зарабатывать.
Примером университета, где подобная система уже функционирует и развивается, может быть МФТИ. Здесь есть Физтех-Союз, венчурный фонд Phystech Ventures и другие фонды, инкубаторы, акселераторы, «Физтехпарк», где новые компании могут начать работу. Здесь проводятся соревнования, хакатоны, конференции и прочее.
Популяризация науки
Многие люди желают реализовать себя, хотят славы, но не могут или не хотят делать это в политике или на телевидении. Энергию этих людей надо направить на создание научно-популярных фильмов, мультфильмов и шоу для взрослых и детей, на научно-популярные медиа. Нужно привлекать знаменитостей к популяризации науки. Пусть, например, рэпер Face рассказывает о квантовой механике, а Монеточка — о микробиологии. Можно создавать новые типы знаменитостей — научных. Сейчас в России таких людей не больше десятка, а их нужно на порядок больше. Популярный лектор должен быть одного уровня известности с поп-исполнителем. Необходимы также организация специализированных премий и наград, проведение регулярных соревнований, создание традиций научной и образовательной благотворительности.
В Бутане принято на каждый праздник сажать дерево. В результате площади лесов выросли за последние 40 лет в полтора раза. Такие традиции должны быть и в России — дарить книги, образовательные курсы, походы в музеи.
У популяризаторов науки и образования высокий уровень мотивации. Им достаточно предоставить пространство для реализации в виде фондов, нацеленных на популяризацию науки, в виде грантовых программ и налоговых льгот для популярных проектов и для тех людей и организаций, которые в эти программы инвестируют.
Дарить и инвестировать
Во всем мире богатые люди или компании тратят деньги на красивые офисы, яхты, футбольные клубы, дома, самолеты, заботятся о наследстве для семьи и вкладываются в глобальное развитие бизнеса. Но в России сейчас все эти возможности ограничены объективными и субъективными санкциями.
Считается, что для души хорошо помогать сиротам и больным, госпиталям, храмам, музеям и т.д. Возможно, для инвестиций в будущее полезнее помогать научным и образовательным институтам — доступ к лучшим школам и университетам намного полезнее для потомства, чем наследство!
Неготовые дарить могли бы инвестировать в науку и образование и зарабатывать на этом. Это реально и хорошо для репутации. Особенно, если зарабатывать на лучших университетах, на приумножении талантов мирового уровня и на крутых исследованиях.
Вуз может и должен начать зарабатывать на талантах, которые производит. В этом случае сотрудники и студенты не будут вынуждены уходить, чтобы зарабатывать
Когда в 1884 году Джон Стэнфорд жертвовал деньги на создание университета, он был успешным, но неоднозначным политиком и бизнесменом. Спустя 135 лет никто не помнит о его политических достижениях, успехе в бизнесе или о его сложной репутации, но по всему миру помнят и знают Стэнфордский университет. В конечном счете хороший университет — на века. А если кто-то из высшего руководства подаст пример прямо сейчас, этот процесс — вложения в частные университеты — можно будет запустить уже в этом году.
А примеры создания успешного технологического университета и экосистемы с нуля, с небольшими инвестициями и за короткий срок в современной России есть — например, «Иннополис» и окружающая его успешная экосистема. Всего за семь с небольшим лет он вошел в список лучших по компьютерным наукам!