Александр Ларьяновский: «Мы перестаем учить толпу»

Есть мнение, что современный человек вынужден учиться всю свою жизнь. Это и миф, и справедливое утверждение — в зависимости от того, о ком мы говорим. Чаще всего эту фразу произносят белые воротнички, но опыт показывает, что именно они и не учатся. Существует термин «экономика внимания». В сутках 24 часа, и мы их инвестируем в сон, работу, транспорт, сериалы, обучение. Если посмотреть на экономику внимания среднестатистического офисного сотрудника, то выяснится, что на образование он тратит несколько десятков минут в месяц.

Безусловно, есть люди, которые читают и 60, и 100, и 200 книг в год. Но если походить по офисам и спросить, сколько людей до пяти утра не могли выключить сериал и поэтому не выспались, мы увидим, что их много. А если мы спросим, кто из них решал какие-нибудь задачи, то мы таких не найдем.

При этом в мире синих воротничков постоянное обучение — норма. Я спрашивал в сети парикмахерских учебных центров, сколько среднестатистический стилист учится в течение года. Так вот, минимум два месяца, чтобы не отстать в профессиональном развитии.

Бессмысленная фраза: «Образование — это инвестиции в себя».

— Если это инвестиции, что я получу взамен?

— Ну, ты сможешь когда-нибудь впоследствии…

Это не работает. Обучения впрок не бывает. Рынок труда и рынок образования должны быть двумя сторонами одной медали.

Сейчас государственное образование вообще не отвечает за результат. У отрасли нет таких KPI. Школа заботится о том, как ребенок сдаст экзамен, или о его безопасности. Если он случайно поранит себя, то многим людям надают по голове. Если же ученик не усвоил интеграл, ничей волосок даже не пошевелится.

Частное образование — это буфер от ошибок государственной системы. Чем быстрее расходятся образование и современность, тем быстрее этот бизнес будет развиваться. Жизнь ускоряется, прогресс ускоряется, а скорость обновления данных в школьных и вузовских учебниках — низкая. Современные школьные учебники слабо отличаются от тех, по которым учился я.

Старое будет вынуждено меняться, чтобы соответствовать изменениям, и в итоге обучение в государственных и частных школах выровняется. Это нормальная практика. Например, частный медицинский бизнес подстегивает развитие государственного. Частные авиаперевозки вынуждают РЖД модернизироваться. Логистические компании трансформируют «Почту России». В телекоме сотовые операторы телефонизировали страну, хотя еще в 2000 году можно было шесть-семь лет стоять в очереди на установку домашнего телефона. С образованием будет примерно та же самая история. Через кризисы, через отрицание, через «а как же разумное, доброе, вечное?» оно перейдет к тому, что станет услугой.

Как только образование пытается оцифровать самую неважную компетенцию учителя — говорящую голову, все ломается. В Советском Союзе был телеканал, который показывал учебные фильмы для школьников и студентов. Онлайн-образование? Нет. Функция учителя — работа с мотивацией ученика.

Выключать учителя из системы обучения — это заведомо обрекать ее на поражение. Самообразование — это удел единиц, всем остальным нужна направляющая сила. Сейчас в интернете данных — вагон. Зачем нам онлайн-образование? Набирайте в поисковике все, что хотите, и получайте эти знания. Но это не работает. Человек спрашивает: а с чего мне начать, а что из этого мне нужно, а кому задавать вопросы?

Трансформация образования происходит от старого доброго класса с большими дверями и партами в сторону того, что мы перестаем учить толпу и начинаем учить конкретного человека. Потому что люди все разные.

Цифровизация образовательного процесса имеет под собой один смысл — перейти к тому, чтобы оказывать услугу, которая имеет предсказуемый результат. А клиент должен четко понимать, сколько времени и денег ему понадобится, чтобы достичь этого результата.

Маленькие дети в начальной школе любят учиться и обычно делают это хорошо. Двоечники и троечники — исключение. Но в средней школе практически моментально начинается расслоение. И вовсе не потому, что сильно меняется сложность предметов. Нет. Просто то, чему их учат в началке, — очень практичные и применимые знания. Любой ребенок отлично понимает, зачем ему нужно читать, зачем ему нужно считать, зачем ему нужно писать, зачем ему природоведение. А потом начинаются квадратные уравнения. Подавляющее большинство взрослых не ответят на вопрос, зачем они нужны, а ребенок — тем более. И мозг начинает дисконтировать: «Это бессмысленное знание, которое в меня пихают».

Если мы посмотрим на то, чему учат российские педагогические вузы, то увидим, что за пять лет будущих учителей учат мотивации ноль секунд. Ноль! Наша система не подразумевает, что у ученика есть свобода воли. Ты должен учиться, иначе ремешок в гости к попе придет. Эта прусская система, которую мы 200 лет тщательно холили, себя изжила.

Все зависит от мотивации. Если человек понимает, зачем он учится, никаких проблем нет. Лет двадцать назад меня спрашивали: «Трудно будет научить пенсионеров работать на компьютере в интернете?» Я отвечал: «Как только появится возможность увидеть на расстоянии внука или внучку, на обучение понадобится только пара минут». Так и произошло. Каждый, кто пытался своих взрослых родителей научить использовать Skype, знают это: «Компьютер? Нет-нет, я слишком стара». Говоришь: «А с внучкой каждый день хочешь разговаривать?» — «А ну-ка покажи, куда нажать? Вот эти три кнопки? Отлично, все, я поняла».

Образование обязано определить настоящую цель каждого человека и оцифровать ее. А потом построить траекторию, которая приведет его к этой цели. Не обязательно быстро, легко, дешево и весело, но приведет. И с мотивацией нужно работать на всем протяжении пути к этой цели.

Наш мозг управляет нами с помощью гормонов. Когда мы видим какую-то интересную задачку, мы получаем дофаминовый укольчик: «Что там?» Условный Netflix каждую свою серию выкручивает так, чтобы количество дофамина, которое ты получил от нее, было максимальным. И следующая серия, и следующая серия... Народ подсаживается на эту иглу, сидит и потребляет.

Задача образования — научиться делать ровно то же самое. Чтобы у тебя мозг прямо реально выбирал: очередную серию или урок? И когда он выберет урок, мы выиграли. Потому что мы стали равновесными: пассивное удовольствие, в котором тебе ничего не надо делать, и активное удовольствие, в которое надо вложиться. Или мы придем к этому, или сдохнем как отрасль.