Исаакиевский собор: закон работает, когда это удобно начальству

Александр Марголис, председатель Санкт-Петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры

Долгая дискуссия по поводу передачи Исаакиевского собора завершилась: собор перейдет в ведение церкви. Сторонники такого решения апеллируют к закону и к исторической логике. Однако практика в очередной раз показала, что и закон, и логика у нас работают лишь тогда, когда это удобно начальству.

Тревожные мысли

В истории с передачей Исаакиевского собора РПЦ недоумение вызывает целый ряд обстоятельств. Одно из главных — то, как принималось это решение. Меня лично в высшей степени озадачило поведение губернатора в этой ситуации. Летом прошлого года он заявил, что считает передачу собора нецелесообразной. Хочется понять, что изменилось за прошедшие полтора года, что заставило губернатора поменять свою точку зрения на прямо противоположную. Мне кажется, он обязан объяснять гражданам, почему он принимает те или иные решения. В данном случае таких объяснений мы не получили.

Второе обстоятельство, которое вызывает тревогу, — опасность ликвидации одного из крупнейших музеев страны. Несмотря на якобы достигнутую договоренность о сохранении в Исаакие музейной функции, есть факты, которые наводят на мысль об обратном. Чтобы не быть голословным, приведу пример с Сампсониевским собором, который уже передан РПЦ. Замечательная экспозиция, посвященная Полтавской победе, демонтирована и складирована непонятно где. Музей, имевший серьезное значение в патриотической, например, работе, прекратил свое существование.

То же самое может произойти и с многими сотнями экспонатов, которые сейчас выставлены в Исаакиевском соборе. Там уникальные чертежи в том числе Монферрановские, макеты, принадлежавшие в свое время Академии художеств, и т. д. Таким образом, это не вымышленная опасность, а вполне реальная.

О возвращении к истокам

Хочу обратить внимание и на то, что музей-памятник Исаакиевский собор как сотрудничал с православной церковью, так и сотрудничает и по сей день. В 2015 году эти отношения признавались вполне гармоничными даже самой патриархией. Мне не известны факты, свидетельствующие о том, что музей начал теснить епархию, ущемлять ее возможности и права. В чем же тогда состоит необходимость его передачи РПЦ?

Один из аргументов, которые выдвигают сторонники передачи, — необходимость восстановить роль православной церкви в жизни нашего общества и государства. Вопрос: о чем конкретно идет речь? Согласно Конституции РФ, мы живем в стране, где церковь отделена от государства. Нам предлагают изменить конституцию? Предлагают вернуться в состояние до 1917-го года, когда церковь была частью государства? Я лично к этому совершенно не склонен.

О реституции и конституции

Еще один важный аспект в этой истории — юридический, закон № 327 от 30 ноября 2010 года «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения», к которому апеллируют сторонники передачи собора. В данном случае ни о какой реституции речь не идет, поскольку собственником Исаакиевского собора было и остается государство, которое передает имущество в пользование церкви.

Для меня это существенный момент. Реституция — это когда возвращается состояние, в полном объеме существовавшее до экспроприации. Итак в любом случае Исаакиевский собор остается в государственной собственности со всеми вытекающими для собственника последствиям.

Кто будет платить?

Главное из этих последствий — расходы по содержанию собора в любом случае ложатся на государственный бюджет. Церковь об этом знает, и ее такое положение вещей вполне устраивает.

Сегодня именно музейная функция Исаакия обеспечивает его содержание без бюджетных денег. В дальнейшем эти сотни миллионов придется где-то находить. А если учесть, что в Петербурге культура традиционно финансируется по остаточному принципу, теперь этот дефицит ресурсов только обострится.

Четвертый русский вопрос

Возвращаясь к теме законодательства, хочу напомнить, что обязанность обеспечить дальнейшее существование музеев, которые выселяются из храмов, прямо прописана в том же законе о реституции.

И это чрезвычайно важный пункт, потому что многие музеи оказались в храмах, монастырях не по своей воле. Их туда поместило советское государство. И если нынешнее правительство РФ считает себя правопреемником СССР, то просто выбросить на улицу учреждения культуры — вопиющая безответственность. Однако события такого рода происходят повсеместно, на протяжении нескольких десятилетий.

В заключении не могу не обратить внимание и на то, что церковь далеко не всегда настаивает на исполнении закона о реституции. Как известно, существуют музеи московского Кремля. В состав этого комплекса входят кремлевские Успенский и Архангельский соборы. Там благополучно музеи сотрудничают с патриархией по той схеме, которая сейчас реализуется в Исаакиевском соборе, и я не слышал заявлений патриарха о том, чтобы им отдали эти два собора в соответствии с законом о реституции. В Москве это считается невозможным и нецелесообразным, а в Петербурге почему-то посчитали иначе. Вопрос, почему закон работает именно так, пока остается без внятного ответа.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.