Мятеж против мятежа: репортаж из контрреволюционного Харькова

Фото: AP

После такого развития событий был силен соблазн назвать Харьков колыбелью контрреволюции, где сильны антимайдановские настроения. Однако говорить о "едином порыве" харьковчан как минимум преждевременно - значительная часть встреченных корреспондентом РБК горожан оказалась далека от радикальных пророссийских взглядов и выступает за сохранение территориальной целостности Украины.

Такси-блюз

Несмотря на кровавые стычки, город на следующий день вовсе не находился на военном положении. В аэропорту Харькова царит привычная суета и никакой нервозности в воздухе не ощущается. Впрочем, пророссийские настроения начинаешь ощущать уже с первых минут пребывания.

Хочешь узнать об обстановке в городе — спроси у таксиста. В гостиницу меня везет Василий — высокий, крепко сбитый парень с бритой головой и вполне приспособленными под нынешние украинские реалии кулаками. От него я узнаю, что в городе вполне безопасно перемещаться пешком, разве что в центр Харькова он не рекомендует соваться. Но мне, как назло, именно туда и надо.

По пути Василий излагает свое видение ситуации — и рецепты ее урегулирования. Его картина мира проста и не терпит возражений. В Киеве стреляли по протестующим их же лидеры, чтобы развязать полномасштабный переворот. Все приехавшие в Харьков евромайдановцы — наркоманы, фашисты, шпана (как один — социально опасны, и по каждому плачет тюрьма).

- Реально лидера нет у оппозиции, - выносит он неутешительный вердикт руководству Майдана. Ни Кличко, ни Тягнибок, ни тем более Юлия Тимошенко (украла 7 млрд долл., и украдет еще) на роль руководителя государства, с его точки зрения, не годятся. Методы же Евромайдана мой водитель решительно не одобряет.

- Нормально бы выиграли выборы, и стройте себе страну. Нет, надо нахрапом брать власть, - в голосе Василия звучит плохо скрытое раздражение к "западенцам". Он жалеет пенсионеров, которые пострадают от экономического коллапса, и возмущен попытками снести памятник Ленину, не спросив горожан.

Прощаясь с Василием, я в очередной раз жалею, что практически все, кто знает, как управлять государством, уже работают таксистами.

Между Лениным и Шевченко

К местам недавних боевых действий выходишь внезапно — тихие, спокойные и чистые улочки Харькова сменяют одна другую, пока не утыкаешься в машины скорой помощи и автобусы с милицией и внутренними войсками. Там, где еще вчера размахивали российскими флагами и дробили головы "майданутым", идут народные гуляния: революция или контрреволюция, а Масленица — по расписанию. В центре — чучело Масленицы, готовое к ритуальному вечернему сожжению (все лучше, чем покрышки).

На площади перед облгорадминистрацией простого народу немного: ряженые скоморохи в нынешних условиях имеют мало шансов собрать толпу. На первый взгляд, здесь ничто не напоминает о кровавых событиях дня минувшего — разве что здание администрации зияет разбитыми окнами, кое-как забитыми фанерой. У входа плотным строем, сомкнув щиты, выстроились "30 спартанцев" — военнослужащие внутренних войск в полном "космическом" облачении.

Бок о бок с ними стоят разновозрастные мужики с георгиевскими ленточками — символом местного патриотического ополчения. Кое-кто в камуфляже, некоторые в касках, один прячет в рукав куртки палку-дубинку. На груди одного из парней приколот булавкой шеврон расформированного "Беркута" - в знак поддержки.

Русь-защитница

С прессой ополченцы говорить наотрез отказываются — но стоит упомянуть, что пресса российская, и сердце сурового самооборонца смягчается. Правда, имя свое назвать все-таки отказывается, равно как и род занятий "на гражданке".

По словам моего собеседника, в рядах ополченцев — исключительно харьковчане. Они организовались пару дней назад сами, после захвата администрации революционерами, и теперь ждут, что власти как-то легализуют их организацию. Ввод российских войск в Крым здесь одобряют, расценивая этот шаг как помощь в борьбе с "бандеровцами и нацистами", которые захватили власть в Киеве.

При этом сепаратистских настроений тут в общем-то нет: Харьковская область, по мнению 37-летнего ополченца, должна остаться в составе Украины — но получить статус федерации, чтобы деньги оставались в добывающих их областях. "Хватит кормить Западную Украину!" - примерно такой лозунг мог бы стать популярным сегодня в Харькове. Примерно те же теплые чувства часто испытывают жители Сибири к москвичам, а москвичи, в свою очередь, — к Кавказу.

- Мы кормим всю Украину. И когда к нам приходят они, с Западной Украины, и указывают нам, что делать — это неправильно. Просто они что-то не поняли, что юго-восток — это даже не Киев, и они, мне кажется, сильно зубы здесь обломают, - начинает заводиться мой собеседник. В голосе звучат стальные нотки — здесь явно серьезно настроены "переломить хребет революционной гадине". - Надо это прекращать — надоело, - подытоживает он.

Запись в ополчение

Иду через площадь к злополучному памятнику Ленину — там люди активно записываются в народное ополчение. Процедура проста: имя, фамилия, номер телефона, и георгиевская лента — твоя. Запись идет бойко — за полчаса наблюдений в ополченцы записалось порядка 10 человек. Впрочем, сколько людей на самом деле уже вступило в ряды за эти два-три дня — неизвестно: общей статистики на пункте приема не оказалось.

Среди новообращенных ополченок (в ряды активно записываются женщины) внезапно обнаруживаются радикальные пророссийские настроения.

- А мы бы с удовольствием присоединились бы. Нам Россия нужна, - безапелляционно заявляет мне 54-летняя Юлия. Начинаю разбираться: нет, речь все-таки идет о федерализации. То есть все-таки остаться в Украине, но получать адресную поддержку из России. Как это технически возможно, никто не задумывается.

В России и здесь видят защитницу от нападок нового правительства, которое ополченцы не признают. Здесь уверенно заявляют: и Крым, и Харьков сами просят Путина защитить их от боевиков с Майдана. Ополченцы с тревогой ждут, что новые власти будут давить на Харьков — или официально (через СБУ и МВД), или через засылание в город штурмовых бригад с битами.

- Мы готовы обращаться к местной власти — то есть городскому главе Кернесу, - мы готовы обращаться к Путину, и к любой структуре, которая нас поймет и нас поддержит против нелегитимной власти в Киеве, - говорит 29-летний ополченец Константин. - Легитимной власти в стране нет, и в этой ситуации Крым, Харьков и любой другой регион имеет полное право делать, что он хочет, - заключает он. По его мнению, референдум об автономии в таких условиях — не самый плохой вариант.

Украинскими СМИ и их освещением событий у памятника Ленину недовольны. По словам Константина, все они бессовестно врут о событиях в Харькове.

- Вчера я тут был с людьми, с которыми познакомился за последние дни, харьковскими мужичками — и мы выносили бандеровцев из этого здания. И оказывается — мы белгородцы, российские граждане! Если мы российские граждане — дайте нам паспорта! - кипятится он.

Мы еще долго говорим "за политику", к нам подходят все новые люди — у них тоже накипело. Здесь и тревога за крушение социальной системы из-за кредитов МВФ (и навязываемых реформ), и раздражение бандеровцами, и растерянность.

- Россия — наша последняя надежда, - говорит мне на прощание Константин. И я иду к памятнику Шевченко — узнать, что думают люди по другую сторону невидимых баррикад.

Путин, go home

Точка сбора сторонников революции располагается в аллее метрах в трехстах от городской администрации. На середине этого маршрута стоит женщина, продает шарики и флажки — российские и украинские. Спрашиваю, бойко ли идет торговля на фоне постоянных митингов. Та фыркает:

- Видите, сколько покупателей? Ты да я, да мы с тобой, - обводит она вокруг себя невидимый круг.

В отличие от противников Евромайдана, его сторонники собираются тихо, без флагов и знаков отличия. Антироссийские (точнее, антипутинские) настроения издалека выдает лишь схороненный на скамейке плакат "Путин, руки прочь от Украины!" Рядом совещаются десятка два человек — их о чем-то инструктирует подозрительный тип в капюшоне и "жовто-блактиной" кепке. Подхожу к стоящим отдельно дамам, представляюсь. Здесь реакция на российские СМИ иная: мне не рады, но все-таки начинают говорить. Вопрос Крыма задевает их за живое.

- Очень плохо, я возмущена этим. Пусть он (Путин. — Примеч. РБК) не лезет в Украину, а пусть он приведет себя в порядок — чтоб у него вокзалы и автобусы не взрывались с бедными людьми. Мы уж как-нибудь сами разберемся, - с места в карьер берет Татьяна. На вид ей около 40.

- Никогда не думала, что мы будем воевать с русским народом. Это нонсенс просто, это в голове не укладывается, - с горечью говорит она.

Отставной офицер Александр, который 35 лет прослужил в Вооруженных силах — сначала в СССР, потом в Украине, - был еще более категоричен.

- Я всю жизнь к России относился уважительно. Но вот эти события, которые произошли в последнее время — начиная с украинского Майдана, где спецназ российский тоже принимал участие в расстреле демонстрации, - и везде сейчас российские каналы — они нигде не показывают события, которые реально были в Киеве, - горячился он.

Александр напоминает, что Россия в лице Ельцина гарантировала суверенитет и целостность Украине в обмен на ядерное разоружение.

- И где эти гарантии? Путин все это попрал. И Путин еще больше зла сделал бы, если бы не Олимпиада (досталось ни с того ни с сего Сочи-2014). Что Путин, что Гитлер — это одно и то же! - срывается он, и гордо удаляется с супругой по своим делам.

Молодежь против

Примечательно, что в обоих лагерях было подозрительно мало молодежи — в основном люди старше тридцати лет. За мнением молодых украинцев я отправился на улицы города, подальше от горадминистрации. Большинство встреченных мною юношей и девушек выступали за территориальную целостность Украины, против насильственных методов при захвате власти, и выражали как минимум недоумение военными демаршами России в Крыму.

- Безусловно, Харьков должен остаться в составе Украины. Не только Харьков — и Крым, - уверен 24-летний Дмитрий. Он не участвовал в акциях протеста, но скорее симпатизирует новым киевским властям.

- Мы не хотим, чтобы была война. Мы не хотим, чтобы Восток отделялся от Западной Украины, - говорит 24-летняя актриса театра Настя. Нынешние власти ей пока не очень по душе, но она надеется, что после проведения выборов все устаканится.

- Я не могу понять, почему Россия вмешивается в нашу внутреннюю политику? - удивляется в свою очередь врач-стоматолог Иван. Он уверен, что российские СМИ однобоко освещают ситуацию на Украине, а российские власти занимаются эскалацией конфликта.

- Мы могли все это внутри себя решить, - говорит он. Я чувствую в его голосе уязвленную украинскую гордость.

- Ситуация на Украине не настолько критична, как ее могут представить российские СМИ и российские политики, - поддерживает его друг Максим с двумя высшими образованиями. По его словам, выборы через три месяца расставили бы все по своим местам, и нынешняя блокировка Россией украинских военных в Крыму просто нецелесообразна и вредит отношениям двух стран.

Фантомный враг

Самое парадоксальное в Харькове то, что люди из разных лагерей не верят, что сражаются друг с другом. Ополченцы уверены, что сторонники Евромайдана приезжают из столицы и с запада страны, а сторонники новых властей считают, что контрреволюцию в Харькове осуществляют руками россиян.

- Туда (к памятнику Тарасу Шевченко) подвозят на автобусах с западными номерами, под видом харьковчан. Но реальных харьковчан там нет, - убежден ополченец, стоявший в одном ряду с милицией у горадминистрации.

Однако сразу трое молодых респондентов, встреченных в разное время и в разных местах, рассказали мне о том, что среди захвативших ОГА евромайдановцев были их местные друзья. Это опровергает распространенное среди ополченцев мнение, что здание захватили приезжие "западенцы".

В свою очередь те, кто собираются у памятника Тарасу Шевченко, убеждены, что их единомышленников выбили из горадминистрации белгородцы, а не харьковские ополченцы.

Может быть, именно этим объясняется та жестокость, которую стороны проявляют друг к другу. Разбитые головы, стрельба из травматического и огнестрельного оружия, самосуд, насильная постановка на колени — все это можно делать с приезжими. Но не со своими, харьковскими.

И настоящая проблема заключается не в том, с кем в итоге будет Харьков, а в том, что харьковчане с обеих сторон баррикад перестали узнавать друг друга.

Борьба за Крым: Россия и Украина на пороге войны. Онлайн

Александр Гаспарян