Это дело требует подключения к расследованию экспертного сообщества, говорит Проценко. Глава ГКБ им. Юдина считает, что Следственный комитет ведет себя «деструктивно» по отношению к врачебному сообществу.
Ранее дело Сушкевич прокомментировал глава медицинской палаты Леонид Рошаль. «Надеемся на помощь центрального аппарата Следственного комитета России. Такого после 1953 года, когда докторов обвиняли в преднамеренном неправильном лечение членов Политбюро, еще не было», — заявил он.
Главный детский реаниматолог Минздрава Сергей Степаненко в эфире радио «Говорит Москва» назвал «идиотизмом» обвинение Сушкевич в смерти младенца.
По словам завотделением кардиореанимации московской больницы № 29 Алексея Эрлиха, врачи обсуждают возможность проведения протестных акций у здания СК.
«Убийство инкриминируется врачу, на счету которого сотни спасенных жизней недоношенных детей, в том числе десятки спасенных после предполагаемого события», — говорится в петиции медиков на сайте change.org, которую на момент выхода материала подписали около 30 тыс. человек.
Ребенок, в убийстве которого подозревают Сушкевич, родился недоношенным (23 неделя беременности, вес — 700 г) в ноябре 2018 года в роддоме № 4 Калининградской области. Сушкевич была в бригаде неонатологов, которых вызвали в роддом из перинатального центра, чтобы спасти ребенка, но им это не удалось.
Сначала СК подозревал, что ребенок умер из-из халатности и.о. главного врача роддома Елены Белой. По мнению силовиков, врач потребовала прекратить оказание реанимационной помощи новорожденному и попыталась скрыть его смерть, указав, что он погиб в утробе матери. За это ей вменялось превышение должностных полномочий (п. «в» ч. 3 ст. 286 и ч. 1 ст. 286 УК).
В июне следователи вынесли новые обвинения, как Белой, так и ранее проходившей свидетелем по делу Сушкевич. Белую обвинили в организации умышленного убийства ребенка (п. 3 ст. 33 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК), а Сушкевич — в убийстве ребенка (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК).
По мнению следствия, Белая предположила, что младенец, скорее всего, умрет, а такой исход ухудшит статистические показатели. Она поручила Сушкевич убить младенца. Белая находится под домашним арестом все время следствия, к Сушкевич применили эту меру в конце июня.
«Следствием не ставится самоцель привлечь к ответственности врача, но в данном случае причастность к гибели ребенка подтверждается собранными доказательствами и результатами проведенных экспертиз», — отмечалось в сообщении СКР о задержании Сушкевич.
Юрист в сфере здравоохранения Полина Габай замечает, что поводом для дела Елены Белой, из которого вытекло дело Элины Сушкевич, стала некорректная регистрация фактически живорожденного ребенка в качестве мертворожденного. «Такие случаи далеко не единичные, и на практике детей, родившихся с пограничными показателями жизнеспособности и проживших незначительное время, порой регистрируют в качестве мертворожденных. Причин здесь несколько, включая «не портить статистику», но и несовершенство законодательных норм тоже играет фатальную роль», — указывает она.
Почему врачи считают дело абсурдным
Идея о том, что врач приехал и убил ребенка по указанию главврача, которому не обязан подчиняться, абсурдна, уверен Павел Бранд. Он подчеркивает, что врачи не были заинтересованы в убийстве ребенка ради того, «чтобы не портить статистику». «Смерть плода также негативно влияет на показатели больницы, как и младенческая смертность», — уверяет Бранд.
Об этом же заявляет Общество неонатологов. Они считают, что вероятность выживания ребенка с таким весом составляла 5–10%.
Министерство здравоохранения отказалось комментировать ситуацию с Сушкевич.
Следственный комитет пристально занимается делами, связанными с врачебными ошибками, с 2017 года. В 2018 году в СК даже были созданы специальные отделы для расследования таких преступлений. Параллельно глава СК Александр Бастрыкин вел консультации с Рошалем о введении адекватного наказания за врачебные ошибки. В итоге в конце июня СК сначала разместил, а потом снял с общественного обсуждения проект документа, в котором предлагал поправки в Уголовный кодекс, вводящие наказание за ненадлежащую медицинскую помощь и сокрытие информации о подобных случаях. Максимальное наказание по статьям — шесть лет лишения свободы.
