Майя Санду — РБК: «Люди проголосовали за то, чтобы мы очистили систему»

В ноябре молдаване выбрали нового президента. Игоря Додона, декларировавшего приоритетность отношений с Россией, сменит бывший премьер-министр, лидер партии «Действие и справедливость» Майя Санду, говорящая о себе как о стороннике европейского курса развития. Ее приоритеты — борьба с коррупцией и налаживание внешнеполитических связей, причем не только с Европой, но и с Москвой. С Россией, по словам Санду, необходимо обсудить многое — допуск молдавских товаров на российский рынок, ситуацию в Приднестровье и присутствие российских военных на левом берегу Днестра.

— Какие первые шаги вы предпримете, когда вступите в должность?

— Нужно сделать очень многое, для того чтобы улучшить качество жизни в нашей стране, чтобы люди поверили в свою страну, в нашу Молдову. Мы видим наших людей, которые уезжают из страны, потому что у них нет здесь хороших зарплат, хороших рабочих мест, потому что они не видят перспективу. Нам нужно работать очень много, чтобы сделать так, чтобы люди здесь хорошо жили и чтобы они поверили в свою страну. Во-первых, это борьба с коррупцией. Я в этой кампании говорила о том, что коррупция — это самая большая проблема нашей страны. Из-за коррупции высокий уровень бедности, из-за коррупции миграция. И здесь, конечно, сложный процесс, потому что это означает реформу юстиции. К сожалению, многие уже слышали про те коррупционные схемы, которые имели место в Молдове.

— Про так называемый ландромат...

— И ландромат, и банковская кража, кража миллиарда, как мы его называем. Все эти вещи, конечно, не способствуют тому, чтобы люди поверили в это государство.

Второе — мы должны объединить общество. Я буду работать над тем, чтобы все люди почувствовали себя хорошо. Раздел вообще происходил из-за коррумпированных политиков, они хотели остаться у власти, продолжать воровать. А для того чтобы люди проголосовали за них, пытались напугать разными вещами. Нам нужно объединиться вокруг общей цели — чтобы все мы жили хорошо в нашей стране.

И, конечно, внешняя политика. Я хочу работать на то, чтобы у нас была сбалансированная внешняя политика, которая основана на национальных интересах нашей страны, на интересах наших граждан.

Додон счел ошибкой заявление Санду по миротворцам в Приднестровье

Политика

— Как именно вы собираетесь бороться с коррупцией? Что нужно сделать? В Молдавии тоже есть олигархи. И судя по всему, бороться придется в том числе и с ними.

— Мы знаем, что это сложный процесс, но это возможно. Я и моя команда работали в Министерстве образования несколько лет назад, и там мы начали борьбу с коррупцией. И люди увидели, что мы можем и хотим бороться с коррупцией. Но получилось так, что в то время, когда мы пытались бороться с коррупцией в образовании, другие товарищи в правительстве воровали миллиард из банковской системы. И тогда мы поняли, что нужно создавать партию, нужно войти в парламент, нужно иметь все эти прерогативы, для того чтобы бороться с коррупцией.

В нашей стране назначение судей — прерогатива президента. Это важный процесс. Если назначать только честных людей, у нас будут честные судьи. Но это один элемент. Для того чтобы разобраться со всей системой, нужно почистить ее. Очистить от коррумпированных судей, от коррумпированных прокуроров. Некоторые из них работают на коррумпированных политиков, которые содействовали и работе ландромата. Около $30 млрд из России отмывали через нашу судебную систему и через нашу банковскую систему. По банковской краже выведено было 12% ВВП. К сожалению, ничего не произошло за эти пять лет — деньги не вернули, никто не ответил. И у людей возникают вопросы: чем занимается прокуратура, почему никаких конкретных результатов? И да, мы будем разговаривать со всеми чиновниками, которые ответственны за борьбу с коррупцией. Много нужно сделать, но у меня сильный мандат — люди проголосовали за то, чтобы мы очистили систему, чтобы мы очистили государство ото всех коррумпированных чиновников и политиков.

— На Украине после Майдана было очень популярно слово «люстрация». Что будет в Молдавии?

— Мы подготовили закон еще в прошлом году, когда я была премьер-министром. У нас не так много прокуроров, у нас не так много судей, потому что мы маленькая страна. И мы предложили оценить каждого прокурора и каждого судью, исходя из того, что эти товарищи сделали за все эти годы.

— А кто будет оценивать?

— Мы предложили создать независимую комиссию, где были бы как честные люди из системы, так и люди извне. Я буду настаивать на том, чтобы парламент принял этот закон уже в начале следующего года. Это обязательно. Потому что если не избавиться от коррумпированных судей и коррумпированных прокуроров, то ничего не получится. То есть это одна из самых главных мер в нашей стратегии по борьбе с коррупцией.

— Что будет, если парламент (Молдавия ведь парламентская республика) скажет: уважаемая госпожа президент, мы против всех ваших инициатив?

— В нашем парламенте есть люди, которые занимаются этими коррумпированными схемами, и это не секрет. Этот парламент был выбран при Плахотнюке. Тогда и Плахотнюк, и Додон согласились на смешанную систему выборов, которая помогла им сделать так, чтобы в парламент попали люди, которые не должны были попасть. И все сегодня понимают, что нам нужен другой парламент, который бы представлял народ. И народ хочет досрочных парламентских выборов. Мы будем искать дорогу — есть методы, для того чтобы у нас скоро были досрочные парламентские выборы, чтобы люди выбирали честных людей, которые поддерживали бы эту повестку, реформу системы юстиции.

Майя Санду (справа на первом плане) во время выступления на специальном заседании парламента. 2019 год

(Фото: Dumiyru Doru / EPA / ТАСС)

— То есть одна из ближайших целей президента Санду — это досрочные выборы в парламент?

— Да. Это бы нам помогло быстрее провести эти реформы. Конечно, я знаю, что в парламенте есть люди, которые не хотят этих выборов. Некоторые уже перешли по третьему разу в другие партии. Вы можете понять, что это не из-за того, что они поменяли идеологию. Это из-за всяких там игр этих олигархов.

— А на основании чего можно провести досрочные парламентские выборы?

— Ну механизмы прописаны в Конституции. Например, если правительство уходит в отставку и у парламента не получается назначить новое правительство за 45 дней. Или если парламент не принимает решения, то есть не голосует за законы в течение трех месяцев. И мы, конечно, ищем варианты и разговариваем с другими партиями в парламенте. Потому что, как я сказала, народ говорит очень четко, что нужны парламентские выборы в следующем году.

— Вы для себя представляете сроки, когда были бы возможны выборы?

— Чем скорее, тем лучше. Мы надеемся, что в первой половине следующего года эти выборы произойдут.

— Вернемся к олигархам. У них власть, деньги, свои партии, депутаты. Как можно с ними бороться?

— Мы уже долго боремся. Я хочу напомнить, что мы избавили страну от Плахотнюка. И это было совсем не легко. Плахотнюк купил себе политическую партию, потом начал контролировать все институты власти, и было очень сложно. Иногда мы выходили на улицы, потом мы решили создавать политическую партию и так далее. У нас в конце концов получилось. Это не означает, что нет других олигархов. Но они уже не так сильны, как были в прошлом. Если мы говорим о ландромате, то тот человек, который был главным в этом процессе, в этой схеме, только что освободился — это господин Платон (Вячеслав Платон был приговорен к 19 годам тюрьмы по обвинению в причастности к хищению из банков, он вышел на свободу, после того как новое руководство Генеральной прокуратуры признало его дело сфальсифицированным. — РБК). Он всегда занимался тем, чтобы платить людям в разных государственных организациях, для того чтобы принимались решения, которые ему нравятся. Было несколько судей, которые участвовали в ландромате, начался процесс против них, но сейчас их освободили ото всего (с 15 судей и двух судебных исполнителей были сняты обвинения. — РБК). Кто может поверить такой судебной системе?

Помпео объявил о санкциях против молдавского бизнесмена Плахотнюка

Политика

— Олигархи или те самые политики, которые переходят из одной партии в другую, уже пытаются с вами как-то договариваться, выходят на связь?

— Они пытаются. Но они знают, что я не первый день в политике. Они знают, что доступа не получат. Потому что для нас важны цели нашего народа. И мы хотим, чтобы в этой стране честным людям жилось хорошо. Мы хотим освободить страну от этих коррумпированных кланов. И мы хотим, чтобы у нас было государство, которое бы работало на честных людей.

— Вы сказали, что будете проводить сбалансированную внешнюю политику. В России для очень многих Майя Санду — это абсолютно проевропейский политик, который будет смотреть исключительно на Запад и который поведет Молдавию исключительно западным путем. Вы согласны с этим?

— Да, мы считаем, что европейская модель развития — самая подходящая для нас. Мы разделяем европейские ценности. Мы хотим, чтобы у нас зарплаты и пенсии были как в европейских странах. Мы хотим, чтобы у нас были хорошие дороги и так далее. Если вы посмотрите опросы, вы увидите, что большинство людей разделяют эту цель. Те же самые опросы показывают, что наши люди хотят хороших, конструктивных отношений с Россией. И мы считаем, что это можно сделать без проблем. Мы над этим будем работать.

— А есть какие-то разногласия в отношении Молдавии и России? Понятно, из-за чего противоречия между Киевом и Москвой. А между Кишиневом и Москвой?

— У нас большая двусторонняя повестка. Во-первых, много молдаван работают в России, они спрашивают, когда у нас будет соглашение по социальному обеспечению, по пенсионному обеспечению. Это очень важная вещь. Мы хотим разблокировать экспорт в Россию. Когда Молдова подписала соглашение по ассоциации с Европейским союзом и получила новый торговый режим с Европейским союзом, Российская Федерация сказала, что здесь есть противоречия по торговле, и были введены пошлины по девятнадцати торговым наименованиям. Мы не считаем, что есть противоречия между торговым режимом, который у нас с ЕС, и торговым режимом, который у нас есть в контексте СНГ. И мы будем работать над тем, чтобы найти эти решения, чтобы не было этих ограничений для нашего экспорта.

— Вы готовы приехать в Россию на переговоры?

— Да, конечно. Я готова разговаривать с теми политиками, которые могут помочь решать эти вопросы, которые очень важны для наших граждан.

— А Москва уже зовет вас на встречу?

— Я не получила приглашения, но у нас хорошие отношения с послом России в Молдове [Олегом Васнецовым].

— Накануне появилась информация, что вы готовите два визита — в Бухарест и Киев.

— Если мы говорим о сбалансированной внешней политике, то нам нужно разморозить отношения с Румынией и Украиной, потому что у господина Додона не получилось вообще встретиться ни с президентом Румынии, ни с президентом Украины. И будет визит, наверное, президента Румынии в Молдову. Я слышала про приглашение в Киев от президента Зеленского. Нам нужно улучшить отношения и с другими странами, с Европейским союзом. Я считаю, что Молдова может получить больше помощи. Особенно сегодня, когда экономический кризис, когда санитарный кризис. У нас очень много компаний, особенно маленьких компаний, находятся на грани банкротства. К сожалению, правительство не помогло совсем. И нам нужна помощь, чтобы спасать экономику.

Владимир Зеленский и Майя Санду во время брифинга по итогам встречи в Киеве. 2019 год

(Фото: РИА Новости)

— А насколько Молдавии важно экономическое сотрудничество с Россией? Ведь в России многие будут думать так: ну хорошо, подписали ассоциацию с ЕС, пожалуйста, продавайте в страны ЕС свою продукцию.

— У нас достаточно большой торговый оборот со странами ЕС — 65% экспорта идет в страны ЕС. Большинство экспорта Приднестровья тоже идет в страны ЕС, но для нас важны и торгово-экономические отношения с Россией. Мы хотим, чтобы у нас были хорошие отношения и на Западе, и на Востоке.

— С кем из российских политиков вы предпочли бы общаться?

— Я сказала, что я могу встретиться с теми политиками, с которыми можно решать эти вопросы. То есть с президентом Российской Федерации, с премьер-министром. Я встречалась в прошлом году, когда была в кресле премьер-министра, с господином Козаком. Мы обсуждали те же вещи.

— А вообще насколько сильна роль России в Молдавии? Что она может тут сделать?

— Это те вещи, о которых я уже говорила. Плюс приднестровское урегулирование. Россия — часть формата переговоров «пять плюс два» (в нем участвуют Молдавия и Приднестровье в качестве участников конфликта, Россия, Украина и ОБСЕ как посредники, а также США и Евросоюз в качестве наблюдателей. — РБК). Это важные вещи для нас, для нашей повестки.

— Приднестровский вопрос вообще разрешим?

— Я скажу честно: я не считаю, что это неразрешимый вопрос, но это сложный вопрос. Все эти годы некоторые люди делают огромные деньги за счет этого конфликта, зарабатывая на всяких там схемах в энергетическом секторе, на контрабанде. Например, контрабанда сигарет, до того как мы пришли в правительство, была где-то 6 млрд штук в год. Когда я была в правительстве, мы смогли ее снизить до нуля. После того как пришло новое правительство, контрабанда вернулась к 5 млрд штук в год. Тем, кто делает деньги, не интересно вообще искать решения этого конфликта.

— Сейчас разрешился карабахский конфликт, и мы знаем как. Для Кишинева какой путь разрешения конфликта приемлем?

— Во-первых, есть очень важные принципы урегулирования приднестровского конфликта. Один из этих принципов, который поддерживает и российская сторона, заключается в том, что разрешение конфликта должно исходить из уважения к суверенитету и территориальной целостности Республики Молдова. Это очень важно. Еще один очень важный принцип — разрешение должно быть исключительно мирным. То есть мы должны найти эти исключительно мирные дипломатические методы. Там нет никакой угрозы и нет никаких предпосылок для возобновления военных действий. И это отличает этот конфликт от других конфликтов на постсоветском пространстве. В нашем случае нет этнических или религиозных противоречий. А если говорить о русскоязычных, то в Кишиневе намного больше русскоязычного населения, чем во всем Приднестровье.

— Как вообще сейчас в Кишиневе смотрят на Приднестровье? Ведь ни для кого не секрет, что это непризнанная республика, а значит, многие международные нормы там просто не действуют.

— Ну, во-первых, между людьми нет никаких проблем. Люди ездят друг к другу. Конечно, из-за коронавируса сложности, но вообще это не конфликт на уровне людей. Это опять же конфликт на уровне элит. И есть проекты, которые пытаются сделать людей ближе друг к другу. Единственное, о чем люди говорят на правом берегу, — это про коррумпированные схемы, про то, что платят за электричество больше, чем они должны, про то, что на правом берегу люди платят за газ, а на левом берегу люди не платят за газ. А потом уже начинается весь этот разговор: а кто будет платить за огромный долг Приднестровья за газ?

— Одно из ваших недавних заявлений — о необходимости вывода российских войск из Приднестровья. В России, естественно, это очень многих насторожило. Почему вы считаете это необходимым? И можно ли это сделать без согласования или обсуждения с Москвой?

— Прежде всего, на нашей территории присутствуют два рода российских войск — ОГРВ (оперативная группа российских войск) и миротворческая миссия. Российская сторона говорит, что ОГРВ здесь охраняет склады боеприпасов. Но нет никаких двухсторонних договоренностей по поводу ОГРВ и по поводу складов вооружений.

— Поправьте меня, если я не прав, — и миротворцы, и ОГРВ находятся на территории Приднестровья?

— Да. И ОГРВ находится на территории нашей страны без согласования нашего правительства. Для нас большая проблема — то, что там эти склады вооружений. Это опасно. Это вооружение нужно вывозить. И ОГРВ нужно вывести. Молдавская сторона всегда это говорила, при всех правительствах, при всех президентах. Даже господин Шойгу в прошлом году говорил, что он согласен — нужно вывезти или утилизировать эти боеприпасы. То есть и в Москве соглашаются, что это проблема.

По миротворцам есть соглашение 1992 года. Мы считаем, что сейчас нет угрозы возобновления военных действий на нашей территории. И мы считаем, что эту миссию нужно преобразовать в миссию гражданских наблюдателей, которая была бы при ОБСЕ. Опять же эта позиция не новая. Это позиция, которую молдавская сторона продвигает уже много лет.

— Долг за газ — это непреодолимая проблема? Это же около $7 млрд?

— Больше. $7,5 млрд.

— И Москва считает, что это долг Кишинева — за газ, который использует Приднестровье.

— На правом берегу у нас почти нет долгов «Газпрому», потому что мы платим и платили все эти годы. С другой стороны, на левом берегу не платили за газ, и там долг очень большой. И конечно, нельзя ожидать от нас на правом берегу, что мы сможем оплатить. Это нечестно, несправедливо. Это большая проблема, но ее нужно решать.

Майя Санду

(Фото: Andreea Alexandru / AP)

— Многие думают, что Молдавия очень хочет стать частью Румынии. Насколько обоснованны эти опасения, насколько они оправданны?

— Тридцать лет почти звучат эти опасения, но за тридцать лет этого не случилось. Меня спрашивали про меня, про мою программу. В моей программе четко написано, что я хочу работать, для того чтобы мы создали сильное, функциональное государство здесь, в Республике Молдова, чтобы у нас была развитая экономика, чтобы у нас были независимые органы власти, чтобы у нас мог развиваться малый бизнес. И я знаю, что люди на левом берегу хотят то же самое, у них те же проблемы. И я считаю, что мы должны сделать одну важную вещь, для того чтобы приблизить решение приднестровского конфликта, — показать людям на левом берегу, что у нас выше стандарты жизни.

— Движение на Запад, в Европу означает ли автоматически конфронтацию с Россией?

— Нет, я так не считаю. Я считаю, что, когда Молдова станет богаче, когда у нас не будет такой коррумпированной системы, когда у нас не будет такого высокого уровня бедности, когда люди не будут уезжать как сегодня, Молдова станет более стабильной и предсказуемой. И я считаю, что это хорошо для всех — и для Европы, и для России, и для других стран в регионе.

— Время обострения отношений прошло?

— Мы никогда не хотели ухудшать отношения с Россией. Мы сказали, что мы хотим подписать договор об ассоциации, хотим новый режим торговли с Европейским союзом, но и хотим продолжить наши отношения с Россией. То есть нужно, чтобы с обеих сторон была эта воля, чтобы все хотели, чтобы отношения были стабильными, была прагматичность и взаимоуважение в наших отношениях.

— А видите ли вы какие-то шаги, которые делает Россия и которые отталкивают от нее Молдавию?

— Мы хотим, чтобы все уважали наш выбор. Опять же сближение с Европейским союзом не означает, что мы должны ссориться с другими. Я не вижу таких проблем и по торговле, и по другим вещам.

— Не так давно вы сказали, что нужно менять медиапространство в Молдавии. Что вы имели в виду?

— Я хотела бы, чтобы у нас было больше молдавских медиа, чтобы развивался наш сектор. У нас очень давно монополия в медиа. Сначала был Плахотнюк, который сконцентрировал все медиа в своих руках. Ушел Плахотнюк, пришел Додон и сконцентрировал все медиа в свои руки. Я хочу, чтобы у нас были свободные медиа, чтобы у нас была конкуренция в медийном пространстве. И я хочу, чтобы у людей просто были доступные, объективные информационные потоки.

— То есть речи о закрытии русскоязычных каналов не идет?

— Нет. У меня таких инициатив нет.

— Не могу не отметить, что как политик вы изменились за последние годы. Вот мы сейчас сидим с вами и говорим на русском языке, в ходе кампании вы обращались к русскоязычным избирателям...

— Да, вы правы. Потому что я поняла, что лучше мне поговорить с русскоязычным населением, чем чтобы они узнали обо мне от Игоря Додона и других его товарищей. Я стала говорить больше по-русски. У нас в стране 25% русскоязычного населения. И я очень рада, что на этих выборах за нас проголосовали и люди, для которых русский — родной язык. То есть у нас получилось все-таки частично уйти от геополитического разделения. И нам очень хочется объединить людей вокруг единой общей цели — построить нормальное государство для честных людей.

— То есть сделали работу над ошибками?

— Да, конечно, всегда учимся. Были ошибки, еще будут ошибки. Очень важно учиться на них и очень важно, чтобы намерения были хорошие.

Майя Санду

(Фото: Andreea Alexandru / AP)