«Мы как мученики попадем в рай»: о чем говорил Путин в Сочи
О нападении в Керчи
«Это в том числе результат глобализации. В соцсетях, интернете, вы же видели, что специальные сообщества созданы. Все началось в школах США. Молодые люди с неустойчивой психикой лжегероев для себя создают. Это значит, что мы все вместе плохо реагируем на меняющиеся условия в мире, не создаем полезного контента для молодых людей. Это приводит к трагедиям подобного рода.
<...>
Эффективно противостоять терроризму можно только сообща, объединяя усилия. К сожалению, в полной мере нам пока эта работа не удается. По большому счету, мы пока не объединили усилий своих должным образом. <...> Мы начали активные операции в Сирии, терроризм представляет огромную угрозу для наших соседей, в том числе для Афганистана. Мы его, конечно, в целом, глобально, не победили, но нанесли ему глобальный урон. И кардинально изменили ситуацию у нас, дома, в Российской Федерации».
О военной операции в Сирии
«Мы нанесли глобальный урон терроризму. <...> Мы сохранили сирийскую государственность, стабилизировали ситуацию в регионе. Поэтому я считаю, что мы в целом добились тех целей, которые перед собой ставили в Сирии. Сколько лет до нас страны, которые взяли на себя добровольно участие в этой операции по борьбе с террором, какой результат-то был за эти три года? Нулевой. Мы освободили почти 90% территории.
<...> Там еще много что нужно будет сделать, это правда. Следующий этап — это, конечно, [вопрос] политического регулирования, на международной площадке в ООН, в Женеве. <...> Все мы должны быть начеку, объединять наши усилия по борьбе с терроризмом».
Об отношениях с США
«Есть шутка. Звучит она так. «Вопрос: как вы расслабляетесь? Ответ: я не напрягаюсь». Мы не напрягаем никого. Мы не создаем никаких проблем. Никто не считает нужным предъявлять какие-то доказательства, когда обвиняет нас. Это результат внутриполитической борьбы. Для меня это ясно. Кому-то показалось, что очень удобный инструмент решения внутриполитических проблем — это разыгрывание антироссийской карты. <...> Были ли полезными или вредными наши встречи с президентом Трампом? Несмотря на попытки дискредитировать эти встречи, скорее позитивными. <...> Лучше общаться и контактировать друг с другом, чем собачиться и ругаться. На мой взгляд, действующий президент настроен на стабилизацию и выравнивание ситуации. Посмотрим, как будет».
О Дональде Трампе
«У нас с ним нормальный, вполне профессиональный диалог. Он не просто слышит, а реагирует на аргументы собеседника. Может не соглашаться, как и я с ним. Но это нормальная дискуссия двух партнеров. Я не разделяю мнения тех, кто говорит, что он токует, как тетерев, и не слышит никого. Это неправда».
О Крыме
«Крым — это наше. Не потому, что мы пришли что-то схапали. Вот для тех, кто будет со мной спорить... Все же демократы. Демократия — это что? Власть народа. Люди пришли на референдум в Крыму и проголосовали. <...> Мы исходим из воли людей, живущих на этой территории».
Об ответственности за мир и страхе этой ответственности
«Страх — это обратная сторона для любого человека, стремления самосохранения. Инстинкт самосохранения есть у всех. Это способ реакции на всевозможные угрозы. Когда только пришел на работу в органы безопасности после учебы, там всегда воспитывают: если взялся за работу, должен понимать, с чем она связана. Оценивая все риски, ты должен действовать. Но не думать о самосохранении личном. В 1990-е я как-то летел над Грозным, разрушенным. Это был мой выбор тогда. И сейчас мой выбор. И для всех моих коллег. Если что-то решил для себя, нужно действовать без оглядки на негативные последствия для себя лично. Нужно думать о тех, для кого ты это делаешь».
О российском оружии
«Мы живем в мире, в основе безопасности которого лежит ядерный потенциал. Россия — одна из крупнейших ядерных держав, и как ответ на строительство ПРО США мы совершенствуем свои ударные комплексы, некоторые есть на вооружении, некоторые будут поставлены в ближайшие месяцы — имею в виду систему «Авангард». Мы обогнали всех партнеров и конкурентов в этой сфере. Высокоточного гиперзвукового оружия пока ни у кого нет, а у нас есть».
О ядерном оружии
«В нашей концепции использования ядерного оружия нет превентивного удара. У нас есть система ядерного предупреждения о ракетном нападении. Когда мы убеждаемся, что атака идет на территорию России, мы после этого наносим ответный удар. Конечно, это катастрофа всемирная, но мы не можем быть инициаторами катастрофы. Агрессор должен знать, что возмездие неизбежно. Ну а мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут, потому что даже раскаяться не успеют».
О национализме
«Националисты выпячивают, что они самые лучшие защитники интересов того или иного этноса, народа, нации. А Российская Федерация изначально складывалась как многонациональное государство. Русская нация сложилась из различных славянских племен на основе общего рынка, власти князя, единого языка и веры. Если мы будем выпячивать животный национализм вперед, мы развалим эту страну, а я хочу, чтобы она сохранилась в том числе в интересах народа. В этом смысле я самый большой националист, но это не пещерный национализм».
О новом мирном договоре с Японией
«Мы говорим о повышении доверия, говорим о возможности подписания мирного договора, выходе компромиссов по территориальным вопросам. Мы по просьбе премьер-министра Абэ создаем условия для посещения этих территорий облегченные. Но Япония взяла и ввела против нас санкции. Это шаг к повышению доверия?
<...> Мы 70 лет уже с Японией спорим по этим вопросам. Давайте в конце концов подпишем этот договор, пойдем дальше, будем дискутировать дальше. Мы же не отказываемся. Но у премьера Абэ своя точка зрения. Он сказал, что для Японии на сегодняшний день такой подход является неприемлемым. Сначала надо решить территориальный вопрос, потом подписать мирный договор. Можно и так, но мы так уже 70 лет топчемся».
О милосердии
«Я думаю, что государство должно это делать очень аккуратно, предоставляя возможность людям с разными позициями эти позиции высказывать и конкурировать с другими позициями. <...>
Милосердие — это толерантность. Мы должны быть в состоянии дать людям высказать свою позицию и выслушать ее».
О рейтингах доверия и недоверии россиян
«1990-е, начало 2000-х — кому могут понравиться? Они связаны с развалом. Они никому не могут понравиться. <…> Самым главным я считаю восстановление экономики, экономического роста, собственной базы развития. Конечно, все познается в сравнении: сегодня чуть лучше, завтра чуть хуже, но кардинально все изменилось в лучшую сторону. Сейчас уровень доходов несколько снизился. Кому это понравится? <…> Сейчас правительство проводит ряд необходимых, но болезненных мер, связанных с изменением пенсионного возраста. Конечно, кому понравится? Но я прекрасно понимаю этих людей, которым это не нравится. Но у нас люди умные. Не нравится, но они понимают, что это надо делать».
О стремлении к переменам
«Это нормальный, естественный процесс. Люди хотят перемен. И в Европе хотят перемен, и в России. Только подавляющая часть в России вряд ли хотят революционных перемен. Поэтому наша задача — чтобы перемены шли своевременно и в тесном взаимодействии с гражданским обществом. И это главный залог успеха».
О восприятии России
«Моя любовь к России, я не побоюсь этих слов высокопарных, возросла за эти годы. Я, признаюсь, не очень хорошо знал Россию. Я русский, мои корни в России, я себя ощущаю частью страны, русского народа. Но моя предыдущая жизнь и работа были связаны с международной деятельностью, я же почти 20 лет в разведке проработал. Я узнал Россию, когда приехал в Москву. Я увидел, насколько глубокая и мощная эта страна. Я не по книжкам времен Великой Отечественной войны, а воочию убедился в силе российского народа.
Что касается того, что вокруг России, в этом нет ничего необычного. Это было всегда в истории нашей страны. <…> Кому хочется иметь сильного конкурента? Я думаю, что мир, несмотря на то что мы видим много угроз, становится более сбалансированным. Я очень рассчитываю на то, что мы преодолеем сегодняшние трудности, выстроим диалог, будем укрепляться изнутри — и это даст нам возможность выстраивать полноценные отношения и с нашими партнерами на международной арене».
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
