Чего бизнес ждет от государства в Арктике
На форуме «Арктика — территория диалога» активно обсуждалось партнерство государства и бизнеса в Арктике и его последствия. В российском законодательстве есть понятие частно-государственного партнерства, в том числе в Арктике. Бизнесу разрешают строить и вкладываться в инфраструктуру, но права добывать ресурсы (включая нефть и газ) в этом регионе у него нет. Нужно ли менять существующие правила, расширяя для частного капитала способы участия в освоении Арктики, включая добычу нефти и газа или есть основания оставить их прежними? Какие еще возможности для сотрудничества бизнеса и государства есть сейчас в этом регионе в действующих законодательных условиях?
«Возможностей для частно-государственного партнерства в Арктике более чем достаточно. Но на мой взгляд, гигантский потенциал в деньгах для работы в Арктике лежит в области внутреннего туризма, который пока не получил адекватного развития из-за отсутствия качественной инфраструктуры. У нас множество мест, в которых есть что посмотреть, но зачастую туда трудно доехать и еще сложнее — найти там хорошее жилье. Между тем внутренний туризм — это прекрасный бизнес и хорошие деньги. Причем на этом поле есть место и малому бизнесу, и крупным и средним компаниям, которые способны инвестировать в строительство отелей, в дороги, в развлекательную инфраструктуру.
Частный бизнес в России — это в основном малый бизнес и средние компании. Им не под силу самостоятельно делать крупные проекты в добывающих отраслях, которые требуют значительных инвестиций, в том числе в геологоразведку. В туризме таких возможностей больше. Очевидно, что только государство в одиночку не сможет построить все дороги или гостиницы в труднодоступных регионах. Только бизнес с этим тоже не справится. А вот в рамках государственно-частного партнерства эту задачу решить можно».
«Частно-государственное партнерство возможно везде, где этого хочет государство. Бизнес ориентируется на то, где ему выгодно. Если государство готово оказать какую-то поддержку или помощь, то бизнес всегда за. Так что это прежде всего вопрос к госструктурам и к власти. В текущей политико-экономической ситуации присутствие в Арктике однозначно является приоритетом государства, поэтому оно тоже заинтересовано в сотрудничестве с бизнесом в этом регионе. Поэтому оно должно и будет оказывать поддержку компаниям, которые работают в Арктике. Но наша компания пока не обращалась ни за какой господдержкой, и ни копейки бюджетных денег не использовала. К сожалению, любое обращение за бюджетными средствами — это достаточно длительный процесс. Поэтому мы предпочитаем сначала создать базу, после чего можно начинать с государством о чем-то говорить, а не рассказывать о каких-то прожектах. Компания «ВостокУголь» сама построила за четыре месяца Малый порт: с него уже ушло два корабля. Здесь мы тоже не привлекали государство, потому что его средства долго получать. А если их как-то неправильно израсходовать, то будут большие проблемы. Если лично у нас что-то не получится, это будут просто наши финансовые потери, а если с участием государства, то уже большие проблемы».
«Есть различные механизмы, которые позволяют частным компаниям выстроить взаимоотношения с владельцами лицензий на месторождения нефти и газа в Арктике. Сейчас таковыми являются компании с госучастием, например «Роснефть» или «Газпром». Для желающих работать в Арктике в области нефти и газа наиболее оптимален механизм совместных предприятий с ними. Всегда востребованы новые технологии в этой сфере, подрядные возможности, финансы. В сегодняшнем положении, когда лицензиями владеют именно эти компании, есть своя логика, ведь добыча ресурсов в Арктике это не только право и возможность заработать, это еще большая ответственность, в том числе ответственность экологическая. Для этого нужен соответствующий опыт работы.
Любой процесс добычи нефти или газа требует подготовки. Геологоразведка в Арктике занимает длительное время. Сейчас можно планировать свою работу на перспективу, потому что добывать нефть или газ здесь в промышленных масштабах, скорее всего, можно будет после 2030 года. Цены на углеводороды хоть и снижались, со временем вырастут, как и спрос. Для таких проектов мы меняем налоговую базу, снимаем административные барьеры. У компаний снижается объем затрат из-за этих шагов, и они могут планировать свои затраты на более длительный срок».
«В российском законодательстве есть понимание государственно-частного партнерства. Под этим имеется в виду создание какого-то продукта с участием власти и частного бизнеса. Мы в партнерстве с государством реализуем проект «Ямал-СПГ», там есть немаленькая доля помощи государства. Но это не является в чистом виде государственно-частным партнерством. Государство создает акваторию, обходные каналы, дает возможность судоходству, а мы строим свое. Такое партнерство государства есть в любых странах: государство обязано участвовать в строительстве инфраструктуры, и мы надеемся, что оно и дальше будет это делать».
Ямал на проводе: о чем говорили Путин и Михельсон в Арктике
На сегодняшний день есть решение, что лицензии на добычу нефти или газа могут получать только компании с контролем государства. Мы же называем себя газонефтяной компанией и не переживаем из-за этого, потому что наши основные запасы находятся на onshore (вне шельфа), а не в offshore. Сейчас нет никакого желания заходить на шельф: мы будем развивать имеющиеся возможности».
«Вы спрашиваете, зачем частным компаниям вкладываться в Арктику? Глупый вопрос. Посмотрите на Сабетту — это яркий пример эффективности такого государственно-частного партнерства: в чистом поле построен в Арктике порт и завод по сжижению газа рядом. Что здесь нужно еще менять: все уже работает!»
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
