Шансы россиян вооружиться растут на глазах

Фото: ИТАР-ТАСС

Разница, которую лучше не чувствовать

Итак, речь идет о разрешении гражданам иметь короткоствольное огнестрельное оружие. Это, в частности, популярные в российской армии и в других силовых ведомствах пистолеты Макарова, Ярыгина и других российских и зарубежных образцах. Основное их отличие от уже разрешенных в нашей стране травматических и других "стволов" - в так называемой дульной энергии, которая является одним из показателей силы, мощности выстрела и его последствий. Так, если сейчас закон разрешает гражданам носить оружие, у которого этот показатель составляет не более 91 джоуля (Дж), то у кандидата на легализацию пистолета Макарова эта цифра составляет уже 300 Дж, у пистолета Ярыгина – 450 Дж. Почувствуйте разницу! Хотя нет, лучше просто оцените, ибо такую разницу лучше никогда на себе не чувствовать.

Конечно, речь не идет о полностью свободном обороте такого оружия. По-прежнему сохранятся ограничения, которые в настоящее время существуют в отношении владельцев других видов оружия: требования к самому владельцу (возраст, вменяемость, проверка знаний законодательства и др.), к режиму хранения оружия, готовность к периодическим проверкам. Возможны и специальные ограничения в отношении владельцев "короткостволов". Так, например, заместитель главного конструктора ФГУП "Ижевский механический завод" Рашид Шиганов считает, что разрешение на ношение "короткоствола" нужно давать лишь тем, кто уже 5 лет владеет каким-либо другим видом огнестрельного оружия.

Стала ли человеком обезьяна с гранатой?

Глобальный тезис противников легализации короткоствольного оружия (да и оружия вообще) состоит в том, что российское общество к этому просто не готово. "Я категорически против этого разрешения, так как общество нестабильно и в нем ношение оружия несет большую угрозу", - заявил РБК главный специалист-психиатр Минздрава России Зураб Кекелидзе. Отчасти эту позицию разделяют даже представители оружейной промышленности. Так, Р.Шиганов признал, что в России пока не сформировалась культура обращения с оружием, однако он уверен, что ее надо формировать.

Есть и другие точки зрения, в том числе среди психологов, которые говорят о том, что российское общество уже вышло на тот уровень, когда разрешение на ношение "короткостволов" станет для него скорее благом, чем бедой. Не дает окончательного ответа и официальная статистика. Так, снижение числа преступлений с использованием оружия находится примерно в русле общего официального снижения уровня преступности. Если в 2010г. с использованием оружия совершено 7,4 тыс. преступлений, то в 2011г. эта цифра составила 6,8 тыс. Правда, за первое полугодие 2012г. этот показатель уже достиг 3,8 тыс., превысив данные за первое полугодие 2011г. на 10,8%. Конечно, эти цифры заключают в себе далеко не только легальное оружие, но и в большой степени находящееся в нелегальном обороте. О масштабах последнего говорит, например, тот факт, что за то же первое полугодие 2012г. выявлено 15,5 тыс. преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия. Правда, в их число вошла и большая доля фактов оборота оружия времен Великой Отечественной войны, из которого, скорее всего, никто никого и не собирался убивать.

Свинья грязь найдет

Напрямую к этому тезису относится и другой, а именно – преступник и так найдет оружие. По мнению Р.Шиганова, проблема оружия, которое находится в руках у преступников, – это проблема МВД, которое не принимает достаточных мер по борьбе с этим злом. Тезис понятный, хотя и не совсем однозначный. Условно эту проблему можно поделить на две составляющих. Во-первых, если говорить о матерых бандитах, которые специально ищут и покупают оружие для совершения преступления, то им, действительно, нет большого дела до его легализации. С другой стороны, это же не значит, что государство должно облегчать им жизнь. Взять, к примеру, досмотры в аэропортах. Они ведь не гарантируют того, что на борту самолета или в самом аэропорту не будет совершено никаких терактов. Их цель - создать максимум сложностей преступникам и, возможно, вынудить их либо отказаться от преступления, либо в силу самой сложности процедуры заставить совершить ошибку. Правда, это создает проблемы и законопослушным пассажирам, которые вынуждены выстаивать в очередях. Но мало кто спорит с необходимостью этой меры, ибо лучше 20 минут простоять перед "рамкой", чем через полчаса заснуть вечным сном.

Вторая составляющая – и она, несомненно, более важная и спорная – касается возможности преступного применения оружия, которое человек покупал и носил на законных основаниях, намереваясь использовать его лишь для защиты. Именно эта категория, к слову, вызывает особую озабоченность у врачей. Их аргументация проста – по разным оценкам, до 25% россиян способны в силу психических особенностей, в том числе отклонений, в конфликтной ситуации воспользоваться оружием и, говоря языком Уголовного кодекса, совершить убийство при превышении пределов необходимой обороны. А то и просто убийство за, например, недобрый взгляд. За примерами далеко ходить не надо. Опрошенные РБК сотрудники правоохранительных органов, выезжавшие на места убийств и ранений с использованием "травматики", говорят, что именно такая картина характерна для большинства случаев применения оружия самообороны. Случаев же, когда это оружие применялось действительно для обороны или даже для запугивания (как демонстрация силы), – единицы. Да и о них, как правило, правоохранителям вообще редко становится известно, потому что преступник о своем нападении сообщать не будет, а потерпевший, который испугал нападавшего одним видом пистолета, пострадавшим себя не считает.

При этом нужно помнить, что огнестрельное короткоствольное оружие гораздо более летально (смертельно), чем так же "травматика". То есть шансы выжить после выстрела из такого ПМ намного меньше, чем после выстрела резиновой пулей. Правда, если пистолет применяется с расстояния меньше метра (а для "травматики", к слову, это запрещено), то разницы здесь уже практически нет.

Но заместитель главного конструктора Ижевского мехзавода Р.Шиганов считает, что психологический уровень применения огнестрельного короткоствольного оружия намного выше, чем у "травматики". То есть человек, по его мнению, будет, фигурально выражаясь, больше думать, прежде чем применить "короткоствол", чем перед применением "травматики".

Не заставляйте есть кошек

Еще одна площадка для дискуссий – зарубежный опыт. В качестве примера сторонники легализации оружия приводят, естественно, США, которые славятся своим либеральным отношением к оружию. Р.Шиганов, комментируя статистику убийств в этой стране, отмечает, что есть прямая корреляция между количеством убийств и режимом обращения оружия в том или ином штате (а он в разных штатах может различаться). Зависимость такая: чем либеральнее режим, тем меньше убийств. Позиция интересная, но тоже не бесспорная. Говорить о прямой зависимости в таких случаях не совсем верно, потому что, кроме режима оборота оружия, есть еще много факторов: строгость уголовного законодательства в целом, экономические факторы и другие. И неизвестно, какие именно факторы влияют на такую разницу в количестве убийств.

Есть и еще одна страна, на которую любят ссылаться сторонники оружия у населения, – это Германия, где покупка "короткостволов" разрешена, а уровень преступности весьма низок. В противовес же этому примеру можно привести ментальные отличия немецкого общества от российского. Поговорку "Что русскому хорошо, то немцу – смерть" еще никто пока не дезавуировал, и обратная – "Что немцу хорошо - то русскому смерть" - тоже имеет право на существование.

Если же говорить сухими цифрами, которыми оперирует ООН, то по такому показателю, как количество ежегодных смертей от огнестрельных ранений (в расчете на 100 тыс. человек населения за 2000-2010гг.), лидируют страны Африки и Латинской Америки (75 смертей в год в ЮАР и 50 - в Колумбии). Показатель США, с которых России предлагается брать пример, - 10,27 смертей. Это намного больше, чем в любой европейской стране. Официальных данных по убийствам в России из огнестрельного оружия в отчете Управления ООН по наркотикам и преступности нет. Однако есть официальная статистика МВД по всем зарегистрированным в РФ преступлениям с огнестрельным оружием. И если считать их все убийствами, то для нашей страны показатель на 100 тыс. населения составил бы 4,75 смертей, что в два раза меньше, чем в США. На самом же деле этот показатель еще ниже и, по экспертным оценкам, составляет около 1,5, а это уровень Греции и Германии.

Но, конечно, самым сильным аргументом противников разрешения на ношение и хранение оружия являются периодически случающиеся массовые побоища в развитых странах, особенно часто в США. Так, из Колорадо совсем недавно пришла новость о массовом, ничем не обусловленном убийстве на премьере очередной картины про Бэтмена. Кого винить - киноиндустрию или пресловутое "святое" право американцев носить оружие? Или взять другую мирную и не менее развитую страну - Норвегию, где огнестрельным оружием могут владеть граждане старше 21 года. Ведь как знать, может, отсутствие такого разрешения не позволило бы Андерсу Брейвику расстрелять десятки подростков на острове Утейа.

Вообще рекомендации брать пример с удобных в каком-либо отношении государств весьма распространены. Однако надо помнить, что в некоторых странах, например, считается весьма справедливым наказание в виде забивания камнями, но Россия и многие другие государства как-то не спешат перенимать этот "передовой" опыт. Понятно, что в данном случае речь идет о так называемых странах третьего мира. Но можно взять и пример развитых США. Почему-то когда Россия вводила мораторий на смертную казнь, американский опыт применения этого вида наказания наши власти не переубедил. А ведь и там есть прямая корреляция: в штатах, где казнь разрешена, тяжких преступлений совершается меньше. В общем, где-то и кошка считается хорошим блюдом, но это же не значит, что нам обязательно надо поедать этих милых животных.

30 серебряников или манна небесная?

Сам А.Торшин, выступая на публичных мероприятиях, не раз отмечал, что легализация короткоствольного оружия поможет российской оружейной промышленности. Что ж, аргумент имеет право на существование, правда, большинство не имеющих отношения к этой промышленности россиян вряд ли согласится пожертвовать своими жизнями ради процветания ряда пусть даже очень достойных и именитых предприятий.

По словам Р.Шиганова, эксперты уже пытались посчитать, как изменится спрос на "короткоствол" после его либерализации. Так, в 2011г. лицензии на "травматику" получили около 300 тыс. россиян. По экспертным оценкам, около 20% из них захотели бы купить и "короткоствол". И это только за год. Причем если бы в России удалось улучшить качество и масштабы обучения желающих приобрести оружие и из этой системы ушла бы коррупционная составляющая, то этот показатель был бы больше. "В отсутствие развитого рынка гражданского оружия промышленность только на военных заказах прожить не сможет", - посетовал Р.Шиганов.

Он заметил, что сами производители оружия хотят легализации "короткостволов", но "не особо в это верят". Но тут же отметил, что если раньше дискуссии велись на низовом уровне, то "Торшин – это уже совсем другая, тяжелая артиллерия".

Первые лица государства до сих пор пока говорили о дальнейшей либерализации "оружейного" законодательства скорее негативно. Владимир Путин в 2011г., занимая пост премьер-министра, на вопрос о разрешении гражданам держать дома огнестрельное оружие сказал, что он категорически против, так как в России нет подобной традиции. Такая инициатива, по его словам, несет большую опасность. Более того, он выступил за ужесточение правил распространения даже травматического оружия. В последние дни своего президентства в 2012г. Дмитрий Медведев вообще назвал споры на эту тему "упражнением в остроумии" и подчеркнул, что "у нас этого устраивать нельзя по разным причинам". При этом самих причин он, правда, не назвал.

Из всего сказанного сложно сделать однозначный вывод. Однако очевидно, что до окончательного решения вопроса легализации "короткостволов" еще далеко: слишком уж много здравых зерен в аргументации противников этой реформы. Очевидно, впрочем, и другое: если к короткоствольному оружию присоединится еще и по-настоящему "тяжелая артиллерия", исход такой битвы вряд ли вызовет сомнение.

Денис Ичеткин, РБК