От бабочки к козе: сколько приносит частный зоопарк
Вместо компьютера на рабочем столе основателя «Трогательного зоопарка» Игоря Остапенко аккуратные ряды коконов — он помещает их в специальный бокс с 90-процентной влажностью. Через три дня куколки превратятся в экзотических бабочек, которые заполнят залы его зоопарка.
В конце 2000-х Остапенко с партнерами запустил полтора десятка парков живых бабочек, а когда бизнес стал нерентабельным, сменил формат и открыл один из первых в России контактных зоопарков. Сейчас в сети семь «Трогательных зоопарков», выручка каждого составляет 600–900 тыс. руб. в месяц, но выйти на прибыль удается не всегда. Бизнес сильно зависит от погоды, школьных каникул и инициатив правительства.
От пенсионеров к зоопаркам
40-летний отец пятерых сыновей Игорь Остапенко родился в маленьком городе Чусовой Пермского края. Отучившись на инженера в Пермском государственном техническом университете, он вернулся на малую родину, где возглавил муниципальную типографию. «Я оказался единственным, кто согласился руководить компанией с доисторическим оборудованием и долгами», — признается Остапенко. Через четыре с половиной года он уволился и открыл собственный бизнес по производству бутилированной воды. Но вскоре продал свою долю партнерам, чтобы купить квартиру. Дальше было форелевое хозяйство и загородный клуб пенсионеров «Первая молодость» — оба проекта получились убыточными.
В 2008 году бизнесмен побывал в сингапурском зоопарке Мандай, где звери живут без клеток, а за дополнительную плату можно покормить их с рук или приять участие с ними в цирковом шоу. «Для нас, русских людей, которым всю жизнь нельзя было подходить к вольерам ближе чем на метр, это было шоком», — вспоминает Остапенко. Домой он вернулся с твердым решением открыть нечто подобное в России.
Еще во времена работы в типографии молодой специалист отучился по программе MBA в Урало-Сибирском институте бизнеса, так что с идеей необычного зоопарка он пришел к двум бывшим одногруппникам — Валерию Беляеву и Александру Федорову. На первых порах решили разводить экзотических бабочек. Через интернет нашли посредников в Лондоне, договорились о поставках из Южной Америки и Юго-Восточной Азии. Но российская реальность чуть не загубила бизнес на корню: растаможивание груза занимало до 20 дней, а куколки без должного ухода выдерживали только 20 часов. Спасло заступничество министра экономического развития Пермского края Марата Биматова, к которому предприниматели обратились за помощью. «В Перми с этим просто — у мелких предпринимателей есть телефон министра экономического развития, у тех, кто покрупнее, — губернатора. Мы звонили, говорили, что у нас проблемы, и если это было в их силах, чиновники поднимались и решали», — говорит Остапенко.
На закупку 700 бабочек у партнеров ушло около 200 тыс. руб., еще порядка 200 тыс. руб. — на рептилий. Оставалось найти помещение. «Владельцы торговых центров крутили пальцем у виска — бабочки и крокодилы в торговом центре? Да вы с ума сошли!» — вспоминает Остапенко. С одним из девелоперов все же удалось договориться, и партнеры вместе с живностью въехали на 200 кв. м на втором этаже одного из центральных ТЦ Перми.
Ремонт, закупка мебели и террариумов обошлись в 2,6 млн руб. Партнеры договорились о вложениях в равных долях — примерно по 1 млн руб. с каждого. Чтобы внести свою часть, Остапенко пришлось продать автомобиль жены: «Я выгреб все до копейки, последние 500 руб. оставил за продуктами сходить».
Пермяки к новому развлечению отнеслись настороженно. «Сидим неделю, вторую — людей нет вообще. Стало по-настоящему страшно», — вспоминает Остапенко. Снова выручило правительство: в зоопарк приехали Биматов и другие чиновники, а за ними и местное телевидение. Через три недели после открытия в парк бабочек выстроилась очередь.
«Коза ностра»
Бизнес оказался столь же скоротечным, как жизнь бабочек: побывав в парке однажды, люди редко возвращались. Выручка парка поначалу достигала 700–800 тыс. руб. в месяц, но затем снизилась до 500–600 тыс. руб., что было близко к точке окупаемости. На закупку новых бабочек (они живут не дольше 5–7 дней) ежемесячно уходило по 150–200 тыс. руб. Прибыль партнеры договорились вкладывать в освоение новых городов. Уже через полгода после старта они открыли парк живых бабочек в Екатеринбурге, затем в Новосибирске, Красноярске, Самаре и еще десяти городах. На запуск каждой точки уходило 3–4 млн руб. «В целом бизнес был интересным, когда мы шли по пустым территориям, захватывая новые города. Сейчас же это очень конкурентная ниша, все борются за копеечную прибыль», — говорит предприниматель.
Сказывались и недочеты управления. «Каждый из нас хотел просто сидеть на рыбалке и получать дивиденды на карту», — признается Остапенко. К 2012 году из 15 парков осталось всего четыре — остальные продавали по цене стройматериалов, рептилий распродавали или раздавали заводчикам.
Последней попыткой реанимировать бизнес стало открытие парка живых бабочек в Ростове-на-Дону. Когда через полгода он показал убытки, Остапенко решил сменить формат. «Где-то в социальных сетях я увидел трогательную историю о том, как девочка попросила папу показать ей козу. Они объездили несколько окрестных деревень и так и не нашли ни одной козы, — рассказывает он. — Мы решили создать уголок фермерской природы в центре большого города, чтобы дети понимали, что яйца берутся не из «Ашана». В новом зоопарке животные должны были жить в открытых вольерах, их можно было гладить и кормить. Название выбрали соответствующее — «Трогательный зоопарк».
Федоров и Беляев вышли из бизнеса, новый зоопарк Остапенко решил открыть вместе с бывшим директором ростовского парка бабочек Сергеем Трифоновым. Партнеры проехались по нескольким хозяйствам Ростовской области и, потратив около 150 тыс. руб., купили у крестьян два десятка животных — коз, телят, поросят, кроликов, уток и кур. Помещение в самом центре города, на Театральной площади, досталось случайно. В свое время на открытие ростовского парка бабочек заглянул владелец фабрики «Донской табак» Иван Саввиди. Он-то и предложил под контактный зоопарк арендовать у него двухэтажное здание площадью 350 кв. м в центральном парке.
Есть контакт
Чтобы привлечь аудиторию, партнеры решили закупить еще и экзотических животных — страусов, змей, пауков, летучих мышей, обезьян. На них потратили еще около 250 тыс. руб. и поселили на втором этаже. Звери не бабочки, для проекта с ними нужно было готовить целый пакет документов. Пришлось получать разрешение Россельхознадзора, заключать договоры с государственной ветстанцией на утилизацию умерших животных и твердых бытовых отходов, с профильными службами — на дезинфекцию и дезинсекцию, с областной ветлабораторией — на взятие анализов.
Многое на старте делали сами. «Уже никого не удивляло, что я вожу в багажнике козлят и овечек», — говорит Остапенко. До сих пор всех фермерских животных основатели перевозят на своих внедорожниках, исключение делают только для страусов: для их транспортировки нанимают коневозку — специальную машину для перевозки лошадей.
150 кв. м отвели под подсобные помещения — склады для хранения кормов, комнаты для карантина животных и помещения для отдыха, куда переводят зверей, уставших от посетителей.
На открытии в 2012 году был аншлаг — семьи с детьми, которые гуляли по парку, обязательно заворачивали в «Трогательный зоопарк». За первые летние месяцы удалось выручить около 2,4 млн руб., прибыль составила около 500 тыс. руб. В Ростове теплая погода может держаться до ноября, но первые прохладные дни резко снижают посещаемость зоопарка. «На наш бизнес влияет огромное количество факторов — холод, дождь, или, наоборот, жара под 40, которая здесь не редкость. В такие периоды людей нет. Выходной день, солнышко, каникулы — у нас не протолкнуться», — делится Игорь.
Через полгода после открытия Остапенко и Трифонов решили взять в компаньоны директора ростовского зоопарка Надежду Мартыненко. «Платить зарплату Надежде было накладнее, чем взять ее в долю», — смеется Игорь. Вместе партнеры открыли «Трогательные зоопарки» в Екатеринбурге, Рязани, Казани и Волгограде. Иногда использовали площадки бывших парков бабочек.
Не все шло гладко: летом небольшие помещения зоопарков не могли вместить всех желающих, а зимой, кроме периода новогодних праздников, пустовали. Выручка в хорошие месяцы составляла 800–900 тыс. руб., в плохие не превышала 500 тыс. руб., которых не хватало даже на покрытие операционных расходов. «Люди смотрят на толпы у входа и думают, что у нас невероятно прибыльный бизнес, но это не так, — уверяет Остапенко. — В одном месяце плюс 200 тыс. руб., а в другом минус 300 тыс. В итоге большая часть прибыли уходит на покрытие старых долгов».
Звериный рынок
Рынок контактных зоопарков переживает бум: по данным 2GIS, в Москве их работает более 50, в Петербурге — 17. Зверинцы, где животных можно гладить и кормить, появились в России в начале 2010-х и за несколько лет заполонили торговые центры и городские парки. Самая крупная сеть — «Страна Енотия» — включает в себя 32 контактных зоопарка в России и СНГ, часть из которых работает по франшизе.
Москва перенасыщена контактными зоопарками, а вот в регионах открываться еще можно, считает владелец сети «Страна Енотия» Руслан Мыльцев. Впрочем, большой прибыли эта деятельность не приносит. «Наш бизнес наполовину социальный — за три года работы вложения в сеть так и не отбились», — признается Мыльцев. По его словам, запуск контактного зоопарка в Москве обойдется в 6–7 млн руб., в регионах — в 3–4 млн руб.
Сейчас этот рынок практически не регулируется законом — для открытия не нужна лицензия, только разрешение Россельхознадзора. Поэтому в мелких зоопарках животные не всегда содержатся в достойных условиях. «Восемь из десяти таких заведений не имеют права работать с человеческой точки зрения — животным там плохо. Но по закону никто наказать их не может», — говорит Мыльцев. Ситуацию должен исправить закон «Об ответственном обращении с животными», поправки в который Госдума рассмотрит в осеннюю сессию.
Война с «зелеными»
Другая головная боль партнеров — внеплановые проверки. Обычно их инициируют посетители зоопарка. «Доходит до того, что люди даже не приходят к нам, а просто слышат, что в каких-то контактных зоопарках мучают зверушек, и начинают писать направо и налево», — рассказывает Остапенко. В каждом из «Трогательных зоопарков» за год проходит по 6–8 таких проверок.
Борцов против контактных зоопарков в России действительно много: петицию за их полный запрет на сайте Change.org подписали более 33 тыс. человек. По инициативе «зеленых» в закон «Об ответственном обращении с животными» внесено больше 300 правок. Часть изменений коснется и контактных зоопарков, говорит юрист Александр Карабанов. Предполагается, что они смогут работать только в специально оборудованных стационарных зданиях, каждому животному положен определенный метраж и уход, прямой контакт посетителей с животными будет запрещен, если они представляют опасность для жизни и здоровья друг друга.
Но даже если правки будут приняты в полном объеме, речи о безоговорочном запрете контактных зоопарков нет: зверинцы, соответствующие новым нормам, смогут продолжить работу. Рассмотреть документ во втором чтении Госдума планирует этой осенью, уточняет адвокат Юрий Гусаков.
Пока закон не вступил в силу, зоозащитники борются с контактными зоопарками своими методами. Не так давно у стен «Трогательного зоопарка» в Рязани прошло несколько митингов «зеленых», которые требовали закрыть заведение. «Мне всегда интересно общаться с этими людьми, которые обвиняют меня в живодерстве, а сами приходят на митинги в кожаных ботинках, пообедав перед этим стейком, — смеется Остапенко. — Ни один из них не отличит болотную черепаху от красноухой, зато утверждают, что у нас им тесно».
Бизнесмен не отрицает, что многие владельцы контактных зоопарков пренебрегают правилами содержания животных — часто у зверей нет возможности спрятаться от посетителей, которые тискают, роняют и травмируют их. В «Трогательных зоопарках», по его словам, зверь всегда прав. «Мы понимаем, что пауку оторвут все лапки, поэтому не даем его трогать, хотя он абсолютно безопасен, — говорит Игорь. — Маленьких декоративных кроликов заменяем на крупных сильных особей, которые смогут вырваться из объятий ребенка». По его словам, большая часть животных родились в зоопарке и уже не могут обходиться без внимания людей. Животных, которые ведут ночной образ жизни, приносят в зал только по вечерам, а тех, кто устал от внимания, отсаживают в специальную рекреационную зону.
Но даже такие меры не всегда уберегают животных от самых страшных посетителей — детей. Поэтому к каждому беспокойному ребенку на входе прикрепляется сотрудник, который ненавязчиво следует за ним по залу, рассказывая интересные факты о животных. Если ребенок хулиганит, а родители не реагируют на замечания, их просят уйти. А недавно рядом с вольерами появились портреты жителей стран, откуда животные родом — в основном добродушных индийских и африканских бабушек. «Это психологический ход: когда человек видит, что за ним наблюдает пара глаз, пусть и с фотографии, он уже не чувствует вседозволенности», — поясняет Надежда Мартыненко.
Зооэкономика
Сегодня в ростовском зоопарке живет больше 350 животных 50 разных видов и пород. Основатели сами разводят змей — для этого в подсобном помещении оборудовали инкубатор, где зреют змеиные яйца.
В июне 2017 года Остапенко вместе с Трифоновым и Мартыненко открыл «Трогательный зоопарк» в Тбилиси. «Мы решили выйти за пределы России — мало ли что взбредет в голову нашим законодателям», — объясняет Игорь. Запуск из-за разницы курсов обошелся в рекордные 5 млн руб. «Мы как типичные неудачники строили все по 70 руб. за доллар, а дивиденды получаем, когда рубль стоит ближе к 50», — смеется он. Почти одновременно запустился второй зоопарк в Ростове — он работает под открытым небом в теплое время года.
Ростовский проект — самый успешный в сети «Трогательных зоопарков»: он приносит до 1 млн руб. выручки и до 300 тыс. руб. прибыли в летний месяц. Остальные точки показывают прибыль в 100–150 тыс. руб. в месяц, а зимой часто работают в минус. За 2016 года оборот всей сети зоопарков составил 45 млн руб., чистая прибыль — 5 млн руб.
По словам Остапенко, рынок контактных зоопарков уже успел заполниться, поэтому открывать новые точки в России он не планирует, зато изучает рынок других стран — например, ОАЭ. «Как вариант, снова открою летний лагерь для пенсионеров или форелевое хозяйство под Ростовом — на второй раз должно зайти», — улыбается Игорь.
БАНК ВТБ (ПАО). ГЕНЕРАЛЬНАЯ ЛИЦЕНЗИЯ БАНКА РОССИИ № 1000. РЕКЛАМА. 0+
Ставки по кредиту ниже
от 30 тыс. до 40 млн ₽
Оставьте заявку онлайн
Оформить прямо сейчас
