Ключ на старт: зачем российские корпорации открывают инкубаторы стартапов
Российские компании вступили в битву за стартапы. За последние три года собственными бизнес-акселераторами обзавелись российские подразделения таких гигантов, как IKEA и PepsiCo, а также НМЖК, Faberlic и другие компании; набор в свою программу анонсировала сеть «Дикси», на очереди — Сбербанк, который планирует запустить свой корпоративный акселератор до конца 2017 года.
Бизнес-акселератор — это краткосрочная программа для начинающих предпринимателей, в ходе которой их в течение нескольких месяцев обучают и консультируют эксперты, часто дают деньги на развитие и помогают с продвижением. По идее в акселераторе стартаперы должны довести идею или прототип до готового к продаже продукта. В свою очередь, владелец акселератора получает «право первой ночи» — возможность купить технологию или компанию раньше, чем конкуренты.
«Корпорациями, запускающими свои акселераторы, движут два мотива. Во-первых, страх отстать и кануть в Лету. Во-вторых, конечно, это мода и вдохновляющие инновационные концепции», — говорит Дмитрий Бергельсон, управляющий партнер консалтинговой компании Holmes&Moriarty, в прошлом директор по развитию бизнеса «Пятерочки». «Как правило, корпоративные акселераторы преследуют одну из трех целей — найти инновацию, на создание которой внутри компании потребовалось бы много времени и денег, поиск кадров и создание информационной шумихи. Бывают и исключения — когда компании вкладываются в проекты из совершенно другой сферы и начинают зарабатывать по венчурной модели, выступая в роли инвестора», — говорит Дмитрий Масленников, основатель венчурной компании Disruptive.vc.
Но на практике вырастить действующий бизнес в российских реалиях мало кому удается.
Посевная пора
Первый в мире акселератор Y Combinator был запущен Полом Грэмом и его партнерами в Бостоне в 2005 году. Y Combinator предложил трехмесячные групповые программы подготовки и небольшие инвестиции ($6 тыс.). Большая часть проектов после программы умирала, однако были и те, что становились миллиардными компаниями — Reddit, Airbnb, Dropbox (совокупная оценка выпускников Y Combinator превышает $65 млрд).
Вслед за венчурными инвесторами подтянулся и крупный бизнес. Первый корпоративный акселератор был организован Microsoft совместно с Techstars в конце 2011 года. К 2015-му борьба за стартапы стала мейнстримом — собственными акселераторами обзавелись компании Samsung, E.ON, BNP Paribas, Airbus, BBC, Novartis и другие — всего появилось 77 корпоративных акселераторов в 18 отраслях (преимущественно IT, телеком и финтех), следует из исследования РВК.
В России самый популярный акселератор — это Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ), запущенный в 2013 году по инициативе президента РФ Владимира Путина. Фонд управляет 6 млрд руб., которые вкладывает в стартапы (обычно 2,1 млн руб. за 7% от компании, но 800 тыс. руб. стартап возвращает обратно в качестве платы за обучающую программу). «Представьте себе, что завтра исчезнут все государственные акселераторы и инкубаторы. И что мы получим? Практически пустой рынок. Но мы же не пытаемся создать стартап-социализм в стране? Наоборот, государство должно выступать силой, которая помогает строить и развивать частную экосистему», — считает Даниил Козлов, управляющий партнер компании GVA, организующей акселераторы.
Лагерь для предпринимателей
Пионером корпоративной акселерации в России был «Яндекс», который провел первый Tolstoy Startup Camp в 2013 году. Там со стартапами работали специалисты компании, а также известные эксперты вроде венчурного инвестора Эстер Дайсон и гендиректора Opera Software Ларса Бойлесена.
«Я участвовал в первом потоке этого акселератора, и мы все учились. Многое было непонятно, но организаторы сумели преодолеть трудности», — вспоминает основатель сервиса доставки цветов Flowwow Андрей Макеев. По его словам, компания выделила под стартапы целый этаж в своем офисе в районе метро «Парк культуры», большинство из 50 участников приезжали из регионов, организаторы оплачивали им жилье в хостеле в центре Москвы, где стартаперы жили по 3–5 человек в комнате, а также выплачивали стипендию 20 тыс. руб. в месяц. При этом компания не претендовала на доли в проектах.
К настоящему времени компания провела уже четыре программы Tolstoy Startup Camp, часть выпускников впоследствии получила инвестиции от различных фондов. Некоторые из компаний, например Speedhire, AVO, 3DPrintus, успешно работают до сих пор. Сумму затрат на проведение «стартап-лагерей» в «Яндексе» не раскрывают. В пресс-службе корпорации говорят, что при запуске этого проекта не преследовали коммерческих целей: «Целью мастерской Tolstoy Startup Camp было показать индустрии, насколько полезной может быть работа непосредственно с авторами стартапов. Мы считаем, что выполнили ее».
«Я думаю, это во многом была инициатива Ильи Сегаловича, который хотел развить экосистему, и мне кажется, что это удалось», — считает Макеев. Проект, с которым он приходил в акселератор, провалился, зато следующая компания предпринимателя получила инвестиции от ФРИИ, а также 4 млн руб. от сооснователя цветочной компании AMF Станислава Котомкина.
Сам «Яндекс» инвестировать ни в одного из выпускников Tolstoy Startup Camp не стал.
Инновационный майонез
За стартапами погнались не только IT- и телеком-компании, тренд добрался и до потребрынка. В 2014 году Иван Сидорок, совладелец и член совета директоров Нижегородского масложирового комбината (НМЖК) запустил центр кулинарных стартапов Mabius. Логика была такая: рынок майонеза (комбинат выпускает его под брендами «Ряба», «Сдобри» и др.) стагнировал, нужны идеи новых продуктов. Но их разработка обходится дорого (1% от оборота) и занимает много времени, а эффект небольшой — всего пять внедрений в год. Вместо того чтобы разрабатывать новые продукты внутри компании, можно собирать идеи, а в дальнейшем запускать их в массовое производство.
«Инвестиции до конца 2015 года составят 1 млрд руб. Mabius планирует инвестировать в разработку 50 продуктов по 15–20 млн руб. в каждый, а также вывести на рынок как минимум еще четыре продукта», — обещал на старте совладелец Иван Сидорок. Однако в первый год из 40 стартапов эксперты отобрали для акселерации только четыре, причем договориться с ними о покупке доли не удалось. «Нас туда отобрали, но в итоге до инкубации дело так и не дошло — там стали меняться менеджеры», — вспоминает основатель одного из проектов.
В итоге Mabius инвестировал всего в три проекта — ДНК-снеки ELE (их готовят по индивидуальному рецепту после ДНК-тестирования), крабовые пресервы King Claw и сеть бистро United Kitchen. Суммы сделок предприниматель не раскрывает, но до миллиарда явно еще далеко. «Из 300 заявок получилось только несколько коллабораций. Но LEGO тоже в свое время объявили краудсорсинг-программу — искали проекты новых игрушек в народе, при реализации обещали процент от продаж. Из 600 тыс. заявок получилось реализовать только несколько лучших идей, — говорит Сидорок. — В России это связано еще и с отсутствием устоявшихся правил игры: люди привычно закладывают в банк все свои активы под небольшой кредит, но обменять долю на инвестиции под качественный рост масштаба не готовы. Годами сидят на мелких оборотах, не реализуя потенциал продукта».
В 2017 году центр фуд-стартапов сменил стратегию — теперь он помогает организовать программу для Pepsico. Международная корпорация проводит акселератор Pepsico Lab сразу по двум направлениям — «продукты питания» (Food LAB) совместно с Mabius и «технологии» (Tech LAB) совместно с компанией Global Venture Alliance (GVA). Всего в акселераторы эксперты отобрали 24 проекта из 500 подавших заявки. “Участники направления Tech LAB смогут получить денежный грант на развитие бизнеса до 500 тыс. руб., а участники направления Food LAB -- только нефинансовые преимущества. Это может быть доработка маркетинговой концепции, улучшение рецептуры, новый дизайн упаковки, производство серийной партии готовой продукции или что-то другое. Эквивалент может быть до 500 тыс. руб. на проект”, - говорит Илья Мальцев, руководитель акселератора PepsiCo LAB. Очный этап программы стартовал в конце июля.
Диванное настроение
В 2015 году собственную программу поддержки стартапов запустила IKEA Centres Russia, управляющая торговыми центрами МЕГА в России. Организовать работу со стартапами помогла GVA. Инвестиции в первый «МЕГА Accelerator» составили 17 млн руб. В эту сумму входило создание рабочего пространства для команд — коворкинга PO2RT в «Химки Бизнес Парке», гранты командам, попавшим в акселератор, и главный приз победителю — 3,5 млн руб. Объем инвестиций во второй поток, который закончится 8 декабря 2017 года, составил 20 млн руб. Десять команд, попавших в акселератор, получат безвозмездный грант 350 тыс. руб., а победитель — приз 2 млн руб.
У IKEA получился достаточно эффективный проект — компания продолжила сотрудничать с четырьмя из десяти команд первого потока. «Сейчас мы продолжаем сотрудничество с победителем первого «МЕГА Accelerator» — компанией SensArt, технология которой позволяет превратить любую поверхность в сенсорный экран. Мы провели пилотный тест в ходе проекта, и сейчас команда разрабатывает для нас новую линейку продукции», — рассказал РБК Милен Генчев, куратор проекта «МЕГА Accelerator» и генеральный директор IKEA Centres Russia. Кроме того, в магазинах МЕГА протестировали и разработку стартапа Texel — виртуальную примерочную, представляющую собой 3D-сканер, который делает 3D-фото посетителя и моментально находит нужную одежду в магазинах торгового центра. В рамках этого пилота себя «отсканировали» более 20 тыс. человек, которые искали одежду Love Republic, Be Free, Zarina, Jeans Symphony.
Собственный FMCG-акселератор инициировал в 2016 году и российский производитель косметики Faberlic. На него было потрачено 5 млн руб. В офлайн-программу прошел 31 проект из заявленных 250. Успешным стартапам в компании обещали до 20 млн руб. за долю в компании и помощь в производстве и дистрибуции. «Совместно с начинающими предпринимателями мы стремимся в данном проекте найти новые продукты и решения для бизнеса», — говорит Владислав Даванков, вице-президент компании Faberlic.
Однако пока ни один проект не получил инвестиций от Faberlic, рассказали РБК участники акселератора. «На момент подачи идеи в акселератор у меня был уже реализованный сервис браузерных уведомлений push4site.com, с которым я и хотел пойти, но буквально за неделю до окончания приема заявок пришла новая идея, которую захотелось проверить — сервис, который должен помочь сделать выбор в магазине. К примеру, человеку понравилось два платья, и он не может определить, какое из них лучше. Сервис позволит сделать две фотографии, и пользователи в реальном времени проголосуют за них, — рассказывает участник программы Илья Аликов. — Мы попали в очный акселератор — на эти два месяца я снова почувствовал себя студентом. И пусть мой проект не получил инвестиций и мы его закрыли, я приобрел много знаний и сфокусировался на первой идее».
Производитель детского текстиля под брендом «Миккимама» Олег Крулянчик тоже не пожалел о потраченном времени: «Акселератор был классный, мы получили ценные советы по продукту, полезные знакомства, в частности с потенциальными инвесторами. Однако нам как производству требовалось финансирование. Его мы не получили». В самой компании Faberlic говорят, что подводить итоги еще рано: «Средний цикл разгона FMCG-проекта от уровня минимального продукта до масштабирования составляет от года до полутора лет, еще не прошло достаточно времени».
По словам опрошенных РБК экспертов, ключевая проблема корпоративных акселераторов и главное их отличие от венчурных фондов в том, что у корпораций и стартапов по большому счету разные цели — первые стремятся получить технологии и людей, а вторые — создать свой собственный бизнес. И найти компромисс бывает очень непросто.
Взгляд со стороны
«Большинство корпораций не готовы к реальному внедрению инноваций»
Управляющий партнер консалтинговой компании Holmes&Moriarty, экс-директор по развитию бизнеса «Пятерочки» Дмитрий Бергельсон
«Именно то, что делает крупные корпорации большими — бизнес-процессы и культура, — препятствует внедрению инноваций так же, как лейкоциты в крови убивают любое внешнее вторжение. Большинство корпораций не готово к реальному внедрению инноваций. Зачастую корпорации сами не понимают цели и задачи корпоративного стартап-акселератора. Цели стартапа — отладить бизнес-модель, развивать бизнес, увеличивая количество клиентов и долю рынка и повышать свою капитализацию. Цели корпорации — точно такие же, только в отношении самой себя, но не стартапа. При этом успешный ретейлер занимается розничной торговлей, а успешная технологическая компания — разработкой и поддержкой клиентов. Попытки соединить все в одном, как правило, заканчиваются списанием инвестиций. Системное исключение одно — это тот случай, когда стартап приобретается целиком, а его сотрудники становятся сотрудниками корпорации. Это оправдано в двух ситуациях — когда это просто эффективный способ «купить лучшие головы» или, что случается значительно реже, разработка стартапа позволяет корпорации получить стратегически важное конкурентное преимущество на своем рынке, становящееся ключевой компетенцией покупателя».
«Организационных рисков тут больше, чем технологических»
Управляющий директор фонда Prostor Capital Алексей Соловьев
«Основной риск корпоративных акселераторов кроется в ассимиляции молодых компаний в крупных организациях. Мне кажется, что организационных рисков тут больше, чем технологических. У большинства компаний пока нет выделенного подразделения, которое бы занималось «приземлением» стартапов в корпорации. Беда в том, что проект интеграции может претерпеть неудачу не из-за продукта или услуги, которую этот стартап делает, а из-за организационных (кадровых, процедурных и других) проблем, с которыми этот стартап может столкнуться».
БАНК ВТБ (ПАО). ГЕНЕРАЛЬНАЯ ЛИЦЕНЗИЯ БАНКА РОССИИ № 1000. РЕКЛАМА. 0+
Ставки по кредиту ниже
от 30 тыс. до 40 млн ₽
Оставьте заявку онлайн
Оформить прямо сейчас
