Перейти к основному контенту
Мнение ,  
0 
Леонид Исаев

«Тройка» по переговорам: смогут ли Россия, Иран и Турция дать мир Сирии?

Переговоры в Астане могут укрепить режим перемирия, но для развития успеха «тройке» придется договариваться с США, странами Персидского залива и Иорданией

Стартующие 23 января в Астане очередные переговоры по Сирии стали результатом усилий России, Турции и Ирана, предпринятых в конце прошлого года. Встреча должна показать, насколько состоятелен новый формат «тройки» для решения сирийского кризиса. При этом накануне стало известно, что помимо основных спонсоров переговоров в них также примет участие посол США в Казахстане, а также спецпредставитель ООН Стаффан де Мистура.

Заложники Сирии

Тройственный формат, который стороны решили опробовать месяц назад в Москве, пришел на смену российско-американскому диалогу в рамках Международной группы поддержки Сирии (МГПС), где Москва и Вашингтон выступали в качестве сопредседателей. Ее наиболее уязвимым местом оказалась неспособность Москвы и Вашингтона оказывать полноценное влияние на своих союзников «на земле», что нередко приводило к провокациям со стороны как сирийского режима, так и повстанцев и, как следствие, саботированию достигнутых российским МИДом и американским Государственным департаментом договоренностей. Все это привело к тому, что после срыва соглашений в Лозанне 9 сентября 2016 года стороны де-факто отказались от дальнейшей совместной работы по Сирии.

Поэтому к концу года на смену классическому формату российско-американского доминирования и попыток навязывания принятых решений пришел тройственный формат, который был впервые опробован 20 декабря 2016 года на встрече в Москве министров Ирана, Турции и России. По сути она стала первой попыткой (если не брать во внимание российско-израильские негласные договоренности о взаимном учете интересов обеих стран в Сирии) внешних игроков договориться о разделении Сирии на сферы влияния, как минимум в отношении сирийского северо-запада.

Для этого нетривиального «альянса» сложились и объективные обстоятельства. Главное из них то, что именно Россия, Турция и Иран стали наиболее вовлеченными в сирийский конфликт внешними игроками. Все три страны, в разное время принимая решения о своем активном участии в делах Сирии, похоже, недооценили все риски и явно переоценили свои возможности, и теперь стратегии выхода из конфликта для каждой из них просматриваются с большим трудом. В связи с этим Москва, Анкара и Тегеран пытаются прийти к компромиссу, позволяющему им выйти из сирийской войны до того, пока издержки еще не обесценили имеющиеся преимущества.

Поэтому ключевое условие, которое должно быть выполнено, чтобы страны «тройки» могли сократить свое военное присутствие в Сирии, — снижение конфликтогенности как минимум в масштабах сирийского северо-запада. Не случайно глава российского МИДа Сергей Лавров в качестве главной задачи переговоров в Астане назвал укрепление режима прекращения огня, о котором было объявлено накануне Нового года.

Перемирие, но не мир

Вероятно, эту задачу удастся выполнить: при активном участии со стороны внешних игроков режим и оппозиция все же согласятся с тем, чтобы утвердить режим перемирия. Однако остается открытым вопрос о том, насколько эти договоренности окажутся жизнеспособными и не будут ли они носить ситуативный характер. Есть три причины в этом сомневаться.

Во-первых, противоречия между странами остаются достаточно сильными для того, чтобы опробованный в Москве формат «тройки» трансформировался во что-то более серьезное. Особенно с учетом крайне непростых отношений между Анкарой и Тегераном, которые сопровождаются взаимными упреками и недоверием. Турция и Иран — традиционные конкуренты за лидерство на Ближнем Востоке, априори стремящиеся к ослаблению позиций друг друга. Не говоря уже о том, что ни Анкара, ни Тегеран не испытывают особого восторга от появлении нового игрока, заявившего о своих амбициях в регионе в лице России. На сегодняшний день не видно предпосылок для долгосрочного и стратегического сотрудничества «тройки». Свидетельством тому стали дискуссии, которые продолжались в течение января в отношении участия США или, например, представителей курдов в переговорах в Астане.

И здесь кроется еще одна проблема, которую предстоит решить инициаторам Астаны. Чтобы тройственная инициатива не оказалась ситуативной, она должна принять глобальный характер. Сирийские реалии таковы, что ограничиться договоренностями в рамках «тройки» явно недостаточно для того, чтобы их можно было бы реализовать на всей территории страны, поскольку на сегодняшний день большая часть Сирии находится вне контроля со стороны России, Ирана и Турции.

Поэтому успех Астаны возможен лишь в том случае, если этот форум впоследствии сможет обрасти новыми внешними участниками, от которых напрямую зависит ситуация в Сирии — как минимум США, странами Залива и Иорданией. В этом смысле формат «Россия — Иран — Турция» может стать хорошим стартом в политическом диалоге по Сирии, однако локальный успех нужно развивать. В этом русле лежит и подход Анкары, рассматривающей Астану в качестве продолжения Женевы. Который, к слову, подвергается критике со стороны Москвы, называющей встречу в казахстанской столице «новым форматом» сирийского переговорного процесса.

Наконец, и это третья проблема, сторонам до сих пор не удалось преодолеть недоверие между сирийским режимом и оппозицией, что затрудняет поиск компромиссов, сохраняя позиции враждующих игроков непримиримыми. Умеренная оппозиция продолжает настаивать на уходе президента Башара Асада. Дамаск в свою очередь добивается одностороннего разоружения со стороны повстанческих группировок. Все это усугубляется отказом одной из ключевых оппозиционных группировок «Ахрар аш-Шам» от участия в переговорах в Астане ввиду нарушения со стороны сирийской правительственной армии режима прекращения огня в районе Восточной Гуты близ Дамаска.

Поэтому одним из наиболее уязвимых мест Астаны может стать отсутствие эффективного посредника, к которому хотя бы внешние игроки испытывали бы достаточный уровень доверия. К сожалению, усилия, которые предпринимала Москва в этом направлении начиная с конца 2015 года, были во многом нивелированы действиями российских ВКС в Алеппо.

Об авторе
Леонид Исаев Леонид Исаев арабист, старший преподаватель Высшей школы экономики
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.
Теги
Прямой эфир
Ошибка воспроизведения видео. Пожалуйста, обновите ваш браузер.
Лента новостей
Курс евро на 19 марта
EUR ЦБ: 100,24 (+0,27)
Инвестиции, 18 мар, 17:03
Курс доллара на 19 марта
USD ЦБ: 91,98 (+0,11)
Инвестиции, 18 мар, 17:03
Региональный режим ЧС ввели в Амурской области из-за обрушения на руднике Общество, 05:52
Britannica запланировала получить оценку в $1 млрд в рамках IPO Бизнес, 05:21
CERN прекратит сотрудничество с 500 связанными с Россией специалистами Политика, 04:53
В Армении начали демаркацию границы с Азербайджаном Политика, 04:50
Торговый центр загорелся в Якутске Общество, 04:14
Telegram выпустил облигации на $330 млн для «ускоренного развития» Технологии и медиа, 04:01
В Грузии запланировали внести законопроект о ЛГБТ-пропаганде Политика, 03:42
Видите в ChatGPT конкурента?
Узнайте, как превратить нейросеть в помощника, в интенсиве РБК Pro
Купить интенсив
Ученые заявили о пользе «Виагры» для мозга Общество, 03:30
Полянский назвал условия переговоров с США по стратегической стабильности Политика, 03:09
Спасатели нашли тело второго пропавшего под лавиной на Камчатке туриста Общество, 02:39
Экс-участник военных действий застрелил мужчину в ресторане в Петербурге Общество, 02:33
В погранзоне на юге Белоруссии ограничили передвижение людей Политика, 02:13
Военные США потеряли связь со своим дроном в Польше Политика, 01:47
Путин поговорил по телефону с наследным принцем Саудовской Аравии Политика, 01:43