15-летний капитал
15-летний капитал
«Фонд-стервятник» из США заработал миллиарды на аргентинском дефолте
Стратегия американца Пола Сингера, одного из самых несговорчивых кредиторов пережившей дефолт Аргентины, доказала свою эффективность: власти страны согласились выплатить четырем фондам, включая его Elliott, $4,65 млрд
15 лет переговоров
Хедж-фонд Elliott по итогам реструктуризации аргентинского долга получит сумму, которая более чем втрое превышает номинальную стоимость принадлежащих ему бумаг: $2,28 млрд против $617 млн, сообщает агентство Bloomberg со ссылкой на данные Министерства финансов Аргентины.
Совокупный размер требований Elliott к Аргентине с учетом начисленных процентов составляет $3,039 млрд, следует из документов, предоставленных суду 29 февраля заместителем министра финансов Аргентины Сантьяго Баусили. В этот день Буэнос-Айрес достиг соглашения о погашении долга перед иностранными кредиторами.
Некоторые параметры соглашения пока еще не обнародованы, в частности, неизвестна точная сумма, заплаченная Сингером за аргентинские облигации, но Bloomberg пишет о 369-процентной доходности.
Доход Сингера, согласованный в конце февраля, оказался примерно в три раза больше суммы, которую инвестор получил бы, прими он условия реструктуризации, предложенные Буэнос-Айресом в 2005 году, подсчитало аргентинское брокерское агентство Puente. Сделка, которую Сингер тогда отверг, оценивалась в 118% от номинальной стоимости бондов по состоянию на вторник, 1 марта, утверждает ведущий эксперт Puente Алехо Коста.
Аргентина согласилась выплатить фонду Сингера, Bracebridge Capital и еще двум хедж-фондам $4,65 млрд. Сделка еще должна получить одобрение конгресса страны. Кроме того, ее реализация потребует от республики отмены некоторых законов. В основном сумма выплаты складывается из $4,4 млрд, то есть 75% от $5,9 млрд — суммы основного долга и начисленных процентов, заявленных кредиторами в суде Нью-Йорка, а также $235 млн, которые будут выплачены держателям бумаг в других юрисдикциях. Согласно документам, представленным в суде Минфином Аргентины, совокупная сумма претензий, заявленных лишь в суде Нью-Йорка ($5,9 млрд), складывается из тела долга ($1,2 млрд) и начисленных процентов ($4,7 млрд).
Хедж-фонду Bracebridge, принадлежащему инвестору Нэнси Циммерман, соглашение с Аргентиной принесет даже больше, чем фонду Elliott. Согласно данным Минфина страны, Bracebridge получит в восемь раз больше номинальной стоимости ($120 млн) принадлежащих фонду аргентинских облигаций.
В общей сложности кредиторы во главе с хедж-фондом Elliott, принадлежащим американскому миллиардеру Полу Сингеру, добивались возврата долга Буэнос-Айреса около 15 лет. Инвесторы отказались участвовать в двух раундах реструктуризации аргентинских обязательств в 2005 и 2010 годах. Тогда власти страны произвели обмен замороженных облигаций на новые с 70-процентными списаниями.
Держатели 92% бумаг согласились на условия Буэнос-Айреса. Но американские хедж-фонды, владеющие 8% бондов, стали добиваться выплаты задолженности в судебном порядке. В 2012 году суд в США обязал Буэнос-Айрес выполнить обязательства. В июле 2014-го рейтинговые агентства и назначенный американским судом посредник объявили об очередном дефолте страны.
Из долгов в долги
Урегулирование спора с хедж-фондами позволит Аргентине вернуться на международный долговой рынок, доступа к которому республика лишилась после дефолта 2001 года. Свой долг перед инвесторами Буэнос-Айрес собирается покрывать через крупнейший среди развивающихся экономик за последние 20 лет выпуск облигаций — $15 млрд, передает FT со ссылкой на министра финансов страны Альфонсо Прат-Гая. Излишек будет направлен на покрытие дефицита государственного бюджета.
Главный вопрос — по какой ставке Аргентине удастся занять на международном рынке, а также кто из инвесторов захочет вложиться в страну, которая за последние 200 лет допустила восемь дефолтов. С учетом столь крупного выпуска вряд ли стране удастся занять менее чем под 8%, говорит FT глава направления развивающихся рынков крупнейшего в мире управляющего фондами BlackRock Серджио Триго Паз. «Мы рады, что Аргентине удалось достичь соглашения с держателями облигаций, — цитирует его издание. — Но любому, кто планирует настолько крупную эмиссию, стоит быть готовым к повышенным ставкам». Один из европейских инвестфондов сообщил изданию, что будет готов купить аргентинские облигации, только если ставка доходности будет двузначной.
Грег Сайчин, управляющий директор направления «развивающиеся рынки — инструменты с фиксированной доходностью» управляющего фондами Allianz Global Investors, сказал, что исходя из размера предполагаемого займа Аргентине следовало бы разбить заимствования на несколько раундов. «У Аргентины реформистское правительство, в котором много выходцев с Уолл-стрит, они понимают, что делают, но тем не менее им не удалось поднять национальную экономику, — отметил Сайчин. — Если они за раз предложат рынку так много бондов, они могут столкнуться с серьезными рисками. Я бы рекомендовал им начать с эмиссии объемом $8 млрд».
До декабря 2015 года пост главы государства в течение восьми лет занимала Кристина Фернандес де Киршнер, а до этого еще четыре с половиной года президентом был ее муж Нестор Киршнер. Оба наотрез отказывались удовлетворять требования Elliot и других «фондов-стервятников». С избранием в конце прошлого года президентом Аргентины Маурисио Макри рыночные индикаторы пошли вверх и доходность аргентинских бондов опустилась с запредельных значений. Доходность облигаций Bonar 2024, которые можно рассматривать как ориентир для десятилетних бумаг, сейчас составляет 7,9%.
С начала года развивающиеся экономики не делали больших заимствований на долговом рынке. Причина этому — высокие ставки, которым сопутствует укрепляющийся доллар, и слабеющий аппетит на рискованные объекты для вложений. Развивающиеся страны в 2016-м выпустили облигации в твердой валюте на общую сумму $19 млрд против $25 млрд за аналогичный период годом ранее на фоне отсутствия на долговом рынке таких крупных игроков, как Россия и Турция.
При участии Георгия Перемитина
Сколько времени нужно для возврата доверия к суверенным облигациям после дефолта
Согласно подсчетам, проведенным исследователями Принстонского университета и Массачусетского технологического института, в 1980-е годы между объявлением страной дефолта по суверенным облигациям и возвращением на долговой рынок в среднем проходило 4,5 года. В 1990-е этот срок сократился до 2,9 года. Исследования Межамериканского банка развития показывают данные по регионам: у европейских стран и государств Азиатско-Тихоокеанского региона уходит пять лет, у латиноамериканских — шесть лет, у ближневосточных и африканских — целых 12 лет.
Так, в 1994-м после серии громких политических убийств из Мексики произошел значительных отток иностранных инвестиций, в результате увеличился внешнеторговый дефицит, произошла девальвация песо. Обрушение национальной валюты сделало невозможным индексацию гособлигаций к доллару, из-за чего Мексика на короткое время потеряла доступ к международному рынку капиталов. В 1995 году страна получила международные кредиты на $50 млрд и вернулась на рынок заимствований. Уже в 1996 году Мексика выпустила бонды на рекордные $16 млрд.
Другой пример из Латинской Америки: в декабре 2008 года Эквадор отказался выплачивать долг на $3,2 млрд: президент страны Рафаэль Корреа заявил, что выплата является «противозаконной и аморальной», а также назвал кредиторов «монстрами». После этого Эквадор в течение почти шести лет не имел доступа к рынку международных капиталов. В июне 2014 года латиноамериканская страна продала суверенные десятилетние бонды на $2 млрд с доходностью 7,95%. Этому предшествовала серия встреч с инвесторами в Лондоне, Бостоне, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, проведенных при посредничестве Crédit Suisse и Citigroup.
Из-за финансового кризиса и крупного госдолга в 2010 году Греция также потеряла доступ к международному рынку капитала, хотя дефолт состоялся только два года спустя. Возвращение на рынки заимствований состоялось весной 2014-го — тогда греческое правительство продало пятилетние бонды с доходностью 4,95% на сумму $4,2 млрд. При этом кредитный рейтинг Греции продолжал тогда оставаться на «мусорной» территории.
