Объем активов теневого банковского сектора в России вырос на 22%
К концу 2016 года сумма активов теневого банковского сектора (ТБС) в России составляла $76,3 млрд (узкая оценка), что на 22,6% превышает показатель предыдущего года ($62,2 млрд), следует из доклада базирующегося в Базеле Совета по финансовой стабильности (Financial Stability Board, FSB) при «Большой двадцатке».
«Теневой банкинг» (англ. shadow banking) в терминологии FSB не означает нелегальной активности, а представляет собой совокупность институтов, которые формально не являются банками, а потому не попадают под надзор и контроль регулирующих органов, но фактически представляют альтернативный официальным банкам канал кредитования. Для многих компаний и домохозяйств ТБС — удобный инструмент диверсификации источников заемных средств, который составляет здоровую конкуренцию банкам.
К теневому банкингу FSB относит структуры, которые занимаются небанковским финансовым посредничеством, такие как страховые компании, пенсионные фонды, финансовые учреждения вспомогательного характера и «иные финансовые посредники» (ИФП; OFI — other financial intermediaries). В рамках анализа в 2017 году последние были подразделены на десять основных типов: инвестиционный фонд денежного рынка (money market fund, MMF), хедж-фонды, иные инвестиционные фонды, трастовые фонды, инвестирующие в недвижимость (real estate investment trusts) и инвестиционные фонды, вкладывающие средства в недвижимость (real estate funds), трастовые компании, финансовые компании, брокерские дилеры, структурные финансовые компании, центральные контрагенты (central counterparties), зависимые финансовые компании (captive financial institutions) и займодатели.
Для исследования отрасли авторы использовали данные из 29 государств и юрисдикций, прежде всего тех, кто входит в «Большую двадцатку». Пять стран и территорий, которые не входят в G20, включенные тем не менее в доклад — Бельгия, Каймановы острова, Чили, Ирландия и Люксембург. Для некоторых статистических подсчетов использовался иной подход — авторы учитывали показатели 21 страны и территории, а также отдельно — еврозоны целиком.
В начале 2010-х годов объем активов ТБС в России быстро рос: в 2012 году — на 14,5%, в 2013-м — на 69,5%, в 2014-м — более чем вдвое (с $33,4 млрд до $69,9 млрд). Однако в 2015 году объем активов ТБС в России сократился, по оценке FSB, на 11%, или на $7,7 млрд (до $62,2 млрд).
Shadow banking — это параллельный традиционному финансовый рынок, на котором проводятся те же банковские или инвестбанковские операции, но квазибанковскими структурами, сказал РБК управляющий директор Национального рейтингового агентства (НРА) Павел Самиев. «В России рост числа таких операций связан отчасти с ужесточением регулирования на банковском рынке, что привело к тому, что многие операции стало удобнее проводить через посредников, — пояснил эксперт. — Инвестиционный рынок в целом оживился на фоне снижения доходности классических банковских инструментов, таких как депозиты. Выросла активность на рынке ценных бумаг, облигационном рынке, и привлечение средств инвесторов, в том числе и обеспеченных, в эти инструменты стало происходить все чаще не через банкинг».
Рост объемов альтернативного банковского сектора в 2016 году стал результатом в том числе эффекта низкой базы, считает главный экономист по России и СНГ «Ренессанс Капитала» Олег Кузьмин. «По итогам 2017 года рост бизнеса этого сектора продолжится, но более сдержанными темпами, — прогнозирует эксперт. — Сбережения граждан будут отчасти уходить на финансовый небанковский рынок, что является позитивным фактором для экономики в целом, потому что он станет источником длинных денег, в которых она нуждается».
На рынке shadow banking присутствуют и кэптивные сделки, и не совсем прозрачные операции, но в основном в России они контролируются жестче, чем во многих других странах, за счет мегарегулирования всего финансового рынка, считает Самиев.
Оценка активов ТБС может быть широкой и узкой. При широкой оценке анализируются страховые компании, пенсионные фонды, ИФП и финансовые учреждения вспомогательного характера; при узкой — небанковские кредитные посредники, деятельность которых связана с повышенным уровнем системного риска.
По итогам 2016 года специалисты FSB оценили совокупный объем активов ТБС 29 стран и территорий, на долю которых приходится около 80% мирового ВВП, в $45,16 трлн (узкая оценка), что примерно на 7,6% больше, чем годом ранее. По оценке FSB, на ТБС в этих юрисдикциях приходится около 13% активов всей финансовой системы.
На долю США приходится примерно 31,3% всех активов ТБС ($14,134 трлн), на долю Китая — около 15,5% ($7 трлн), а на долю впервые учтенного в исследовании Люксембурга — 7,2% ($3,2 трлн).
Таким образом, объем активов ТБС в США превышает объем активов ТБС в России в 185 раз. По объему активов ТБС России сопоставим с теневым банкингом Чили ($62,9 млрд) и Гонконга ($84,5 млрд) и существенно превосходит аргентинский ($32,5 млрд), индонезийский ($16 млрд) или ТБС Саудовской Аравии ($31,6 млрд).
С 2002 года совокупный объем финансовых активов финансовых корпораций в 21 стране и всей еврозоне вырос и достиг к концу 2016 года $340 трлн. В 2016 году их доля увеличилась в сравнении с ВВП этих стран с 523 до 540% от ВВП.
Рост двух крупнейших секторов финансовой системы (банки и «иные финансовые посредники»), а также центробанков и финансовых учреждений вспомогательного характера в 2016 году обгонял другие финансовые отрасли. Активы банков и «иных финансовых посредников», на которые приходятся 40 и 30% мировой финансовой системы соответственно, стабилизировались на докризисных уровнях. Хотя рост финансовых активов банков ускорился в последние годы, доля банков в финансовой системе уменьшается пятый год подряд, что наиболее заметно в еврозоне.
В большинстве исследуемых стран банковский сектор представляет собой крупнейшую часть финансовой системы. Они играют особенно важную роль по сравнению с «иными финансовыми посредниками» в Азии и большинстве развивающихся экономик. С начала глобального кризиса «иные финансовые посредники» стабильно наращивают свою долю в мировой финансовой системе, особенно в сравнении с банками. Наиболее явно эта тенденция проявляется в Европе.
У стран, в которых выше соотношение финансовой системы к ВВП, сектор «иных финансовых посредников», как правило, больше. К ним относятся Люксембург (92% от всех финансовых активов), Каймановы острова (85%), Ирландия (76%) и Нидерланды (58%). ИФП в этих странах представлены преимущественно инвестфондами и/или зависимыми финансовыми компаниями.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
